Спутники мои громко смеялись, шутили и балагурили, а я… я то и дело напряженно оглядывался. Потому, видимо, первым и заметил догоняющий нас грузовик. Развернув лошадей поперек дороги, я снял шлем и призывно замахал им, привлекая внимание водителя. Заныли тормоза, и окутанная клубами пыли машина замерла метрах в десяти от нас. Я спешился и подошел. Из окна кабины высунулась курчавая взъерошенная голова круглолицего парня.
— Говоришь по-английски? — спросил я.
— Мало-мало, — коряво прошепелявил он щербатым ртом.
— Довезешь до Массангены? У нас с собой больной, хотим поскорее доставить его в больницу.
— Людей могу, — пожал парень плечами, — а вот лошадей…
— Ничего сложного, — перебил я его, — мы привяжем их в кузове к бортам и будем страховать. Просто не гони слишком быстро.
Закончив переговоры с водителем, я вернулся к спутникам.
— Предлагаю часть пути проделать на автомобиле, — кивнул я в сторону грузовика. — К сожалению, мой дядя неважно себя чувствует.
Возражений не последовало, и, опустив носилки с дядей на землю, мы с Вилли быстро распрягли лошадей и завели их в кузов по настилу, сооруженному из досок от «гамака». Затем осторожно подняли носилки и разместили дядю у переднего борта. Найтли села в кабину, а мы с Вилли заняли места у боковых бортов, чтобы страховать животных. К счастью, лошади госпожи Ван Гельт, видавшие в своей жизни, возможно, и не такое, держались вполне смирно. Вначале мы ехали относительно медленно, но вскоре водитель, убедившись, видимо, в безопасности нашей транспортировки, увеличил скорость примерно до пятидесяти миль в час.
Держась одной рукой за скрипящий борт грузовика, а другой — за шею стоящей рядом лошади, я с удовольствием вдыхал сладковатый воздух тропиков, ликуя в душе, что удалось избежать опасности. Ну кто сможет нас теперь догнать? Бандиты какого-то мифического Мунги? Или люди колдуна с доисторическими стрелами? Смешно! Да пошли бы они все в ж…! Нам теперь и сам черт не брат!
Я мысленно представил, как уже через какие-то час-полтора мы доберемся до Массангены, откуда сразу рванем на юг — по достаточно приличному шоссе, которое выведет нас прямо в приграничную с ЮАР провинцию. В голове тут же созрел план: не позднее чем завтра достичь поселка Сункане, перепоручить лошадей нашим милым попутчикам, а самим с дядей добираться оттуда до столицы уже рейсовыми автобусами.
Погрузившись в мечтательно-восторженную эйфорию, я не сразу обратил внимание, что двигатель машины начал работать с частыми перебоями, а вскоре и вовсе затрясся в непонятных конвульсиях. Преодолев по инерции еще несколько десятков метров, грузовик вдруг плавно принял вправо и вскоре мягко уткнулся в придорожный куст. Хлопнула дверца, и наш водитель, громко проклиная всю механику на свете, полез под капот. Мы с Вилли присоединились к нему. Оказывается, в перегревшемся радиаторе образовалась трещина, и, прежде чем двигаться дальше, требовалось как-то ее залатать, после чего залить в него свежей воды. С первой проблемой мы справились буквально за пятнадцать минут: просто обмотали трещину медицинским пластырем.
А вот с водой дело обстояло хуже: со всех имеющихся у нас фляг ее набиралось не более двух литров из требуемых пятнадцати. К тому же расставаться с чистой и потому драгоценной жидкостью никому не хотелось, ведь пить из открытых источников в африканских джунглях равносильно добровольному заражению многочисленными экзотическими болезнями. Для поисков воды решили разделиться. Водитель с железным ведром пошел вправо от дороги, мы с Зомфельдом — налево, а вооруженная карабином Найтли осталась присматривать за Владимиром Васильевичем.
Для себя я заранее решил: если в течение получаса водного источника обнаружить не удастся — будем вновь седлать лошадей. Однако не прошло и двадцати минут, как Вилли издал торжествующий вопль:
— Алекс, сюда! Надо доверять инстинкту животных, — важно пояснил он, когда я приблизился. — Если звериная тропа идет под уклон, значит, ведет, скорее всего, именно к водопою. — И гордо указал на крошечную лужицу в довольно крутом овражке: — Вот, отыскал в полном соответствии с теорией.