Костя затушил окурок и сплюнул. Застиранная одежда и трехдневная щетина серьезно снижали степень романтичности его образа, но Брагин верил в свои силы и потому, пригладив волосы, решительно двинулся в сторону барака.
Путь внутрь помещения ему преградил мрачный часовой. Он молча показал Брагину автомат и повел стволом в сторону солдатских спальных мест.
– Да у меня бессонница, земляк, – слабо улыбаясь, заверил Костя, но повторять попытку проникновения в барак не стал.
– Костя, это вы? – вдруг послышался голос Лизы, и Брагин, поднявшись на цыпочки, заглянул через плечо часового внутрь строения. Он не успел увидеть ничего, кроме короткого коридора. В его живот врезался деревянный приклад, и Брагин невольно согнулся пополам. Он инстинктивно дернулся в сторону, и это спасло его затылок от второго удара, направленного сверху вниз. Часовой не стал добивать корчившегося на земле Костю ногами, а только оттолкнул его от дверей и вернулся на свое место.
Вышедшая из барака Лиза застыла, с изумлением глядя на Брагина. Он, отчаянно моргая, чтобы разогнать плывущие перед глазами цветные пятна, попытался подняться, но снова рухнул на колени и, с усилием отняв от живота руку, помахал девушке.
– Что это за свинство?! – возмутилась Лиза и ударила кулачком по широкой спине часового.
Тот скривился и пожал плечами.
– Я обязательно скажу папе, чтобы он больше не ставил тебя на этот пост! Будешь жариться целыми днями где-нибудь на гряде, в дозоре, раз не умеешь себя вести! – Девушка оттолкнула его от двери и подбежала к Брагину.
– Вам больно?
– Пустяки, – прохрипел Костя, с трудом восстанавливая дыхание.
– Ага, знаю я, какие это пустяки! Один раз ехала на велосипеде и попала передним колесом в яму! Представляете, каково налететь «солнечным сплетением» на руль?
– Чуть больнее, чем на приклад, – согласно кивая, ответил Брагин.
– Вы можете встать? – Лиза подхватила его под руку. – Пойдемте отсюда. Не хочу видеть эту гнусную морду!
Она гневно посмотрела на равнодушного часового и повела внутренне ликующего Брагина назад к ручью.
– Артист, – сквозь зубы процедил им вслед охранник и покачал головой. Он-то прекрасно знал, насколько сильно досталось Косте и как далеко была точка нанесения удара от солнечного сплетения.
– Мне еще никогда не было так интересно, – сказала Лиза, когда они прощались. На незаслоненном каменным козырьком участке ночного неба поблескивали крупные звезды, а ущелье вместе со всеми обитателями погрузилось в глубокий сон. Костя наклонился и осторожно поцеловал ее руку. Лиза вздрогнула и замолчала.
– Какие твои годы? – заполняя неловкую паузу, сказал Брагин и выпустил ее ладонь.
– Я, наверное, выгляжу молодой и наивной? – спросила Лиза.
– Наоборот, старой и опытной, – подчеркнуто печальным голосом возразил Костя.
Лиза рассмеялась и толкнула его в плечо.
– Старой?! Да как ты смеешь?! Мне всего лишь двадцать!
– Ой, объясни, почему меня сегодня целый вечер бьют? – схватившись за плечо, Костя притворно захныкал.
– Каждый получает только то, чего заслуживает! – торжественно ответила девушка и, неожиданно шагнув к нему ближе, поцеловала в губы.
Костя попытался задержать ее поцелуй подольше, но Лиза вырвалась из его объятий и быстро скрылась в тени барака. Ее стройный силуэт на минуту остановился на пороге, и до слуха Брагина донеслось:
– До завтра, Костя…
– До завтра, – тихо ответил он и махнул рукой уже пустому проему.
– А ты молодец, – неслышно выходя из-за угла, заявил все тот же часовой. – Мы тут почти все к ней клинья подбивали – кремень, а не девка. А ты у нас сколько, вторые сутки? И гляди, уже «до завтра, Костя»… Метеор…
– К женщинам с душой надо подходить, – ответил Брагин, закуривая.
Он встряхнул пачку так, чтобы из нее выглянула еще одна сигарета, и протянул часовому. Тот с удовольствием принял презент и вздохнул.
– Да, с душой… Мы, видно, не то ей предлагали, – он прикурил от Костиного окурка и снова вздохнул.
– А чего вздыхаешь-то? – Брагин усмехнулся.
– От зависти, – признался часовой, и собеседники негромко рассмеялись.