Бормоча множество извинений, Хахмед, чуть ли не в панике, поспешил прочь, чтобы найти капитана.
— Что вы с ним сделали, что он так вас боится? — спросил меня Армин. — Хахмед известен тем, что заставляет ждать даже эмиров.
— Эссэра Фала, — ответил я. — Она не особо обрадовалась тому, как он обращался со мной в прошлый раз.
Стражники разглядывали нас. Затем лицо одного из них прояснилось. Он с улыбкой обратился к Лиандре.
— Я вас знаю! Разве вы не навещали грифона?
Лиандра кивнула.
— Всё же я не позволю вам войти, пока не получу приказ. Но теперь я думаю, что получу его. При желании, можете уже сейчас сложить ваше остальное оружие в этот сундук.
— Благодарю, — сказала Лиандра, вытаскивая две стальные заколки из причёски. Затем мы начали заполнять сундук. Мы не знали, что нас ждёт этим вечером, может неприятности начнутся лишь на обратном пути. Все понимали, что нас не запустят с оружием, но это никому не помешало принести его с собой.
Даже я удивился, когда увидел, сколько кинжалов можно распределить на шестерых человек.
У меня их, как обычно, было семь, четыре в сапогах, два в рукавах и один за спиной. А вот Закора удивила меня, вытащив в общем количестве десять. Даже у Армина было четыре и что-то, что можно было назвать только коротким мечом, который был спрятан за его спиной.
Глаза охранников становились всё больше и больше, особенно, когда Варош бросил в сундук дюжину болтов, а сверху положил свой арбалет.
— А мечи за вашей спиной? — осторожно спросил охранник.
Я отстегнул Искоренителя Душ от портупеи вместе с ножнами и поставил перед собой на кончик лезвия. Он остался стоять, как, согласно легендам, делали все изгоняющие мечи.
Зиглинда и Лиандра последовали моему примеру.
Между двух искусно выполненных драконьих голов Ледяного Защитника и Каменного Сердца, Искоренитель Душ выглядел почти скромно.
Тяжело дыша, снова появился Хахмед, Хранитель Протокола, с офицером дворцовой стражи. Это был Кемаль Яск, капитан, который в последний раз сопровождал нас к кораблю эмира.
Когда Кемаль увидел три меча, стоящих перед нами, его глаза округлились. Он прочистил горло.
— По приказу эмира эти люди могут войти с мечами, которые могут стоять. Они личные гости эмира и принцессы Файлид.
— Спасибо капитан, — поблагодарил я.
Охранник как раз собирался закрыть ящик, когда Янош поднял руку.
— Подождите.
Он поднял штанину и бросил в сундук ещё два дротика.
Охранники и капитан молча наблюдали за ним. Затем один из стражников подошёл к Лиандре, глядя на большой мешочек на её поясе.
— Я могу посмотреть, что находится в вашем мешочке? — вежливо спросил он.
Лиандра открыла мешочек и высыпала на ладонь порошок, который засверкал в свете ламп.
— Алмазная пыль. Подарок на День рождения для принцессы.
Охранник прощупал мешочек и удовлетворённо кивнул, когда не нашёл в нём никаких спрятанный вещей, а затем открыл нам дверь.
— Хавальд бей, — тихо спросил капитан Кемаль. — Это в самом деле изгоняющие мечи?
Я кивнул.
Он больше ничего не сказал, а лишь поклонился.
До этих пор я ещё никогда не видел тронного зала. Когда Хахмед провёл нас в него, у меня начали разбегаться глаза, как у деревенского мальчишки, который в первый раз видит город. Зал, наверняка, был высотой в четыре этажа, его окружали колоны из розового кварца, а отполированные полы были из светлого мрамора.
По бокам и возле дальней стены пол был поднят до высоты колен, образуя U, открытую к самым большим дверям зала. Колоны находились примерно в шести шагах от стены и прилегали к переднему краю окружающего зал подиума. Они несли галерею, на которой я увидел добрых три десятка арбалетчиков.
На задней платформе был ещё один подиум, тоже высотой до колен, на котором стоял трон из слоновой кости. Львиный трон, который, как видимо, получил своё название, потому что подлокотники трона состояли из двух львов, и мотив везде повторялся. Позади трона, с высокой галереи до самого пола, спадала тяжёлая белая занавес.
К моему удивлению, Хахмед провёл нас к заднему подиуму у указал на отведённые места. Я сидел на богато украшенном стуле без львиного мотива прямо рядом со стулом, на котором он был, а значит действительно в непосредственной близости от семьи. Я задавался вопросом, о чём думал эмир. Я был почти уверен, что всё это устроили либо Фала, либо Файлид. Я сам предпочёл бы стоять или сидеть в более неприметном месте.