Фред Кокер прибыл на катафалке, но в фотографическом всеоружии. Поставил треногу и скрылся под черной накидкой, чтобы навести древнюю камеру на резкость. Мы же выстроились на фоне колоссальной туши: в центре Чак с удилищем, а вокруг остальные со сложенными руками, как футболисты после матча. Мы с Анджело осклабились, а Чабби уставился в объектив, состроив особенно хмурую гримасу. Отличный кадр для нового рекламного буклета: верная команда и неустрашимый шкипер, фуражка поверх курчавой шевелюры, крепкая шерстяная грудь под расстегнутой рубахой… В следующем сезоне от клиентов не будет отбоя.
Я сказал, чтобы марлина отволокли на экспортный склад ананасов и убрали в холод, – на следующем рефрижераторном судне отправлю в «Роуленд уордс оф Ландон», чтоб сделали чучело. Потом велел Анджело с Чабби надраить палубы «Танцующей», перегнать ее в другой конец бухты, заправиться на станции «Шелл» и поставить катер на прикол.
Когда мы с Чаком забирались в кабину моего старенького «форда», Чабби, словно беговой «жучок», притиснулся к пикапу и сказал уголком рта, глядя куда-то в сторону:
– Гарри, насчет премии за марлина…
Я с полуслова понял, о чем он – такое мы проходили после всякой успешной рыбалки, – поэтому договорил за него:
– …миссис Чабби совсем не обязательно о ней знать.
– Ага, – траурно кивнул наш морской волк и сдвинул на затылок просоленную кепку.
Следующим утром я посадил Чака на девятичасовой рейс, а всю обратную дорогу горланил песни и гудел в гудок «фордика», завидев островитянок, трудившихся на ананасовых плантациях. Девчонки разгибались и, сверкая улыбками из-под широкополых соломенных шляп, махали мне рукой.
В турагентстве Кокера я обналичил Чаковы дорожные чеки «Американ экспресс», но сперва поныл насчет обменного курса. Фред Кокер разоделся как на парад, был во фраке и при черном галстуке: в полдень у него планировались похороны, а потому тренога с камерой на время отправились в чулан, и фотограф вошел в образ гробовщика.
Бюро похоронных услуг Кокера располагалось в соседней с турагентством комнате, имевшей отдельный въезд из переулка. Фред гонял на катафалке в аэропорт, чтобы забрать туристов, но перед тем втихую менял на машине рекламный щит и монтировал дополнительные сиденья над салазками для гроба.
Все клиенты приходили ко мне через Кокера, поэтому он брал десятину с моих дорожных чеков. Еще у Фреда имелось страховое агентство, и он сперва удерживал ежегодный взнос за «Танцующую», а потом тщательно подбивал баланс, после чего я не менее скрупулезно перепроверял все цифры. Рослый, тощий и подтянутый Фред смахивает на школьного учителя, и островной крови в нем ровно столько, чтобы создать иллюзию здорового загара, но пальца ему в рот не клади: и руку откусит, и ногу вдобавок.
Он с терпеливым пониманием ждал, пока я все подсчитаю, а когда я сунул деньги в задний карман штанов, Фред сверкнул золотым пенсне и сообщил доверительным тоном любящего папаши:
– Не забудь, мистер Гарри, что завтра у тебя клиенты.
– Не забуду, мистер Кокер. И ты не переживай. Команда будет в полном порядке.
– Твоя команда уже в «Лорде Нельсоне», – тактично напомнил Фред, державший на пульсе острова чуткую, но железную руку.
– Мистер Кокер, у меня фрахтовый бизнес, а не общество трезвости. Не переживай, – повторил я и встал. – От похмелья еще никто не умирал.
Я перешел улицу Дрейка и оказался в лавке Эдвардов, где меня приветствовали как героя: сама Мамка Эдди выплыла из-за прилавка и заключила меня в теплые пышногрудые объятия, при этом воркуя:
– Мистер Гарри, я же была вчера на пристани! Видела рыбину, которую ты подвесил, своими глазами видела! – Не размыкая цепких рук, она повернулась и крикнула одной из девочек: – Ширли, ну-ка принеси мистеру Гарри баночку холодного пива!
Я выудил из кармана рулон наличности, и милые продавщицы зачирикали воробьями, а Мамка Эдди закатила глаза и стиснула меня крепче прежнего.
– Напомните-ка, сколько я вам должен, миссис Эдди?
С июня по ноябрь рыбалки тут нет, и Мамка Эдди помогает мне держаться на плаву.
Я облокотился на прилавок с банкой пива в руке и стал выбирать всякие товары, а между делом поглядывать на девичьи ножки, когда продавщицы в мини-юбках сновали по стремянкам, чтобы достать мои покупки с верхних полок. Короче говоря, с тугим рулоном зелени в заднем кармане штанов Старина Гарри чувствовал себя весьма неплохо и даже замечательно.
Потом я отправился на станцию «Шелл», где управляющий встретил меня в дверях кабинета, расположенного между громадными серебристыми баками с горючим: