Снова приняв душ, проглотив две таблетки болеутоляющего долоксена, запив их стаканом холодного ананасового сока и приготовив на завтрак очередную сковородку яиц, я ответил себе утвердительно. Тело ныло и слушалось хуже обычного, но работать я смогу. В полдень поехал в город, заскочил к Мамке Эдди за припасами и отправился на Адмиралтейскую.
«Танцующая» нежилась у причала. Чабби с Анджело были уже на борту.
– Я залил топлива в запасные баки, Гарри, – сообщил мне Чабби. – Теперь на тысячу миль хватит.
– Грузовые сетки не забыл? – спросил я, так как работать с объемистой слоновой костью без сеток – сомнительное удовольствие.
– Лежат в такелажном ящике, – кивнул он.
– Куртку еще не забудь, в проливе будет зябко. Глянь, какой ветер.
– Не переживай, Гарри. Это тебе беречься надо, а то выглядишь хуже, чем десять дней назад. Больной совсем.
– Зато по ощущениям молод, полон сил и хорош собой, Чабби.
– Угу, прямо как моя теща, – хмыкнул он, после чего сменил тему: – Дружище, а где твой автомат?
– В полиции.
– То есть пойдем без ствола на борту?
– До сих пор справлялись.
– Всегда бывает первый раз, – проворчал он. – Я без ствола как голый буду.
Меня всегда забавляла его одержимость оружием.
Несмотря на все представленные мною свидетельства противного, Чабби никак не мог отделаться от уверенности, что скорость и дальность полета пули зависят от силы нажатия на спусковой крючок, – а стреляя, всегда намеревался, чтобы пули летели очень быстро и улетали очень далеко. Спускал курок с такой неукротимой силой, что не будь мой «ФН» столь надежным, давно бы приказал долго жить.
К тому же в момент стрельбы Чабби страдал от полной неспособности не жмуриться. На моих глазах он с трех метров промазал по пятнадцатифутовой тигровой акуле, хотя выпустил в нее целый магазин, все двадцать патронов. Другими словами, Чабби Эндрюсу не светило попасть в Бисли[4], но по природе своей он обожал огнестрельное оружие и прочие штуковины, умеющие говорить «бабах».
– Рутина, Чабби, плевое дело, оздоровительный круиз, вот увидишь.
Но он скрестил пальцы против сглаза и отправился полировать и без того сиявшую медь «Танцующей», а я сошел на берег.
Офис турагентства Фреда Кокера оказался безлюден. Я позвонил в колокольчик на столе, и Кокер – без пиджака и галстука, с засученными рукавами рубашки и в красном резиновом переднике на животе – высунулся из подсобки.
– Добро пожаловать, мистер Гарри. Проходи. И входную дверь запри, пожалуйста.
Подсобка разительно контрастировала с парадным офисом, где на оклеенных кричащими обоями стенах теснились яркие туристические фотоснимки. Она напоминала длинное и удручающее лошадиное стойло. У стены громоздились дешевые сосновые гробы, а чуть дальше, у двустворчатых ворот, расположился катафалк. В углу, за чумазой холщовой занавеской, стоял мраморный стол с канавками по краям и трубкой для слива жидкости в ведро на полу.
– Проходи, присаживайся, – повторил Кокер. – Где-то там есть стул. Ты уж извини, но во время разговора я буду работать. Надо успеть к четырем дня.
Я взглянул на обнаженный трупик на столе. Хилая девочка лет шести с длинными черными волосами. Одного взгляда мне хватило, поэтому я передвинул стул за занавеску, чтобы видеть лишь безволосую верхушку головы Фреда Кокера, и закурил чируту. В подсобке стоял тяжелый запах бальзамирующего состава, и я чуть не поперхнулся.
– Со временем привыкаешь, мистер Гарри, – сообщил Фред Кокер в пику моей брезгливости.
– Ну что, договорился? – Мне не хотелось обсуждать его мерзкое ремесло.
– Все готово, – заверил он.
– С нашим другом из форта рассчитался?
– Все улажено.
– Когда ты его видел? – настаивал я, сгорая от любопытства: мне не терпелось узнать про Дейли и его самочувствие.
– Сегодня утром, мистер Гарри.
– Ну и как он?
– По-моему, как всегда. – Оторвавшись от своего зловещего занятия, Кокер вопросительно уставился на меня.
– Стоял, ходил, плясал джигу, песню пел, собаками тебя травил?
– Нет, – покачал головой Кокер. – Сидел, но не в самом лучшем настроении.
– Неудивительно! – хохотнул я, и боль в ранах поутихла. – Но от взятки не отказался?
– Нет, не отказался.
– Отлично. Значит, все по-прежнему на мази?
– Я же сказал: все улажено.
– Так просвети меня, мистер Кокер.
– Забирать в устье пролива Сальса, где он впадает в южный канал главного эстуария Дузы. – (Я кивнул. Приемлемо. Хорошее место, есть где бросить якорь.) – Условный сигнал – два фонаря, один над другим, на ближней к устью отмели. Мигнешь дважды с тридцатисекундным интервалом, а когда нижний фонарь погаснет, встанешь на якорь. Понял?
4
Имеются в виду полигоны Национального стрелкового центра около деревни Бисли (Суррей, Англия).