Глотнув из кружки, я обвел глазами исполненные надежды юные лица.
– Вечеринка и правда большая, мистер Гарри, – подхватила Джудит. – Ну пожа-алуйста!
– Заберешь меня ровно в семь, Анджело, понял?
Слова утонули в спонтанном взрыве радостного смеха, после чего все скинулись и взяли мне еще одну пинту.
Ночь я спал плохо – то вертелся, то лежал без сна. Опять это сновидение, где я ныряю за брезентовым свертком, и в нем снова крошечная дрезденская русалка, но на этот раз у нее было лицо Шерри Норт. Она протянула мне модель реактивного штурмовика, я хотел ее забрать, но самолетик превратился в золотую тыкву с вырезанными на кожуре буквами «В Я З».
После полуночи задождило – да так, что вода сплошным потоком лилась с крыши, – и молния выхватывала из тьмы силуэты пальмовых листьев на фоне ночного неба.
Когда я шел на пляж, дождь еще не перестал, и тяжелые капли взрывались на моем обнаженном теле миниатюрными бомбами. Свет был скверный, океан темный, грозовые тучи затянули небо до самого горизонта. Плавал я в одиночестве и заплыл далеко за риф, но, когда вернулся на пляж, обнаружил, что приподнятое настроение, обычное после подобных водных процедур, сегодня решило взять выходной.
Весь посиневший, я дрожал от холода, и на душу навалилось смутное, но неуклонное предчувствие беды.
Я доедал завтрак, когда из-за пальмовой плантации на залитый дождем проселок вырулил мой пикап – забрызганный грязью и со все еще включенными фарами.
Во дворе Анджело погудел и крикнул, что он на месте, и я выбежал из хижины, прикрывая голову зюйдвесткой.
От Анджело разило пивом. Он был словоохотлив и слегка мутноглаз.
– Я поведу, – сказал я.
Пока мы пересекали остров, Анджело методично описывал вчерашнюю вечеринку во всем ее великолепии. Если верить его словам, через девять месяцев Сент-Мэри должна была захлестнуть эпидемия деторождений.
Я слушал его вполуха, потому что чем ближе мы подъезжали к городу, тем сильнее нарастало внутреннее беспокойство.
– Гарри, ребята просили сказать вам спасибо за пикап.
– Пожалуйста, Анджело.
– Я отправил Джудит на катер, чтобы прибралась и сварила вам кофе.
– Не стоило ее беспокоить, – ответил я.
– Она сама захотела. Ну, вы понимаете – в знак благодарности.
– Хорошая она девушка…
– Еще бы, Гарри. Я ее люблю. – И Анджело, подражая Мику Джаггеру, затянул «Devil Woman».
Когда мы перевалили через хребет и начали спускаться в долину, я хотел было ехать дальше по улице Фробишера до самой пристани, но по некоему наитию свернул влево, обогнул по кольцевой форт и больницу и очутился на окаймленной баньянами авеню, ведущей к гостинице «Хилтон». Оставил пикап под навесом и вошел в фойе.
Столь ранним утром администраторов не было на месте, но я, перегнувшись через стойку, заглянул к Мэрион. Она сидела за коммутатором. Увидела меня, ослепительно улыбнулась и сняла наушники.
– Здравствуйте, мистер Гарри.
– Здравствуй, Мэрион, любовь моя, – ответил я с такой же широкой улыбкой. – Скажи, мисс Норт у себя в номере?
– О нет. – Мэрион перестала улыбаться. – Выехала больше часа назад.
– Выехала? – Я в изумлении уставился на нее.
– Да. Села на гостиничный автобус и отправилась в аэропорт. В семь тридцать рейс, она хотела на него успеть. – Мэрион глянула на дешевые японские часы на запястье. – Наверное, десять минут как улетела.
Я совершенно растерялся. Чего-чего, а такого я не ожидал. Какое-то время я не мог ничего понять, а потом вдруг все понял, и мне стало дурно.
– О господи! Джудит! – И я рванул к пикапу. Увидев мое лицо, Анджело тут же сел ровнее и перестал горланить «Devil Woman».
Я прыгнул на водительское сиденье, завел мотор, вдавил педаль газа в пол и сделал такой крутой разворот, что два колеса из четырех оторвались от земли.
– Что такое, Гарри? – осведомился Анджело.
– Джудит, – мрачно ответил я, – ты велел ей идти на катер – когда?
– Когда за вами поехал.
– Она сразу ушла?
– Нет, сперва ей надо было принять душ и одеться. – Он рассказывал все как есть, не скрывая, что они спали вместе. Должно быть, почувствовал, что ситуация напряженная. – А потом идти через всю долину от фермы. – Анджело снимал комнату у приятной семьи, жившей неподалеку от родника, в трех милях от Адмиралтейской.
– Господи, хоть бы успеть, – прошептал я.
Пикап с подвываниями промчался по авеню. Я, как заправский гонщик, переключил передачу, и мы, визжа протекторами, боком вылетели за ворота, после чего я снова вдарил по педали газа так, что едва не угробил возвратную пружину.