Как и Пугач Анжела была рассержена на таинственного покупателя. Кем бы он ни был, насколько несметны ни были бы его богатства, всё это теряло смысл без его личного присутствия здесь! Она должна была лицезреть его, а он должен был заметить её! Кулаки Пугача всё ещё сжимались: он проиграл бой анониму. Анжела ощущала не меньшее зло и разочарование: её охота на победителя сорвалась. Так же как и охота на Майкла. И на Волкова...
...Летняя ночь в Москве - поздняя да тёмная. Но не такая как в субтропиках. Субтропическая ночь наступает резко, как вырубается свет в кинозале перед самым показом сеанса. И именно в этот момент начинается предвкушение. Субтропическая ночь нежна, вязка и сладка, как наваристый восточный щербет из самых медовых фантазий и грёз.
Такая ночь дышит мечтой. Когда она падает на землю, подобно бархатному занавесу, то прячет за собою всё плохое, что с тобой произошло и ещё может произойти. Всё поглощается тьмой. Кроме веры в свою всесильность перед судьбой. Желай, шепчет ночь! Хоти! Всё будет, как придумаешь!
Субтропическая ночь наполнена ароматами древних персидских садов, пьянящими строками восточной поэзии, сладчайшими яствами из султанских гаремов, сказочным волшебством всемогущих джинов, проникающими под кожу звуками дудука и манкими вздохами гурий.
Ночью птицы стихают даже в субтропиках, но эхо их райского щебетания висит в воздухе подобно пряностям. Казалось, мир за пределами авто перевернулся, и Москву окутала поистине субтропическая ночь. Так ощущал себя Майкл по дороге домой, сидя на пассажирском сидении Мерседеса.
В этот особенный для Майкла московский вечер живительный голос Марии Каллас вновь наполнял душой бетонную плоть стен в квартире Тамары, пока она разбивала в кровь кулаки и голову, силясь перекричать переполненный слюной кляп.
В квартире же Анжелы царила мёртвая тишина. Её одинокая обитательница клубком свернулась в углу. Её лицо потерялось среди спутавшихся, растрёпанных локонов. Разметавшиеся пряди скрывали слёзы, беззвучными каплями стекающими по её щекам. Словно первый майский ливень. Их безмолвие заполонило комнату. Воздух вокруг раскалился от тищины. Пока, наконец, не грянул первый весенний гром. Тихие капли оросили душу Анжелы, а яркий свет молнии осветил её до краёв, где за горизонтами засияла радуга надежды.
А где-то в тридцати трёх километрах от дома Анжелы, на стоянке аэропорта Внуково чёрный ящик одного из самолётов зафиксировал звук сильного хлопка. После этого яркая вспышка озарила небо над стоянкой. А после того, как вспышка угасла, огромный боинг серии BJJ раскололся, аккуратно разрезав именную надпись VOLKOV пополам...
Глава 29
Новость о взрыве во Внуково заполнила собою всё медиа-пространство. Во всех новостных лентах интернета, в новостях по радио и тв, в Яблоке говорили только об этом. Но Тамара услышала об этом только по приезду на дневную репетицию.
Голоса дев вокруг, возбуждённых происшествием, бурлили вокруг шумными водами быстрых горных рек. И лишь девочка в маске застыла в оцепенении посреди всеобщего шума и гама.
Её взгляд из-под полуприкрытых, по удавьи ленивых век, горел жутким блеском. Сейчас её глаза казались слепыми! Девочку в маске ослепило счастье. Опасно нависло над её головой тяжелой скалой горько-сладостных мыслей. Это ЕГО МЕСТЬ, мелькнуло в голове в первую же секунду, когда она осознала новость. ЕГО СТИЛЬ. ЕГО ПОЧЕРК. Это ОГОНЬ ГНЕВА ДРАКОНА. ОН думал о ней! Вот что было важно! ОН сгорал в огне! ИЗ-ЗА НЕЁ! И неважно, что это был огонь ненависти и мести. Главное, что ЕМУ было не наплевать. И сейчас за многие последние недели Тамара была на острие счастья. Эти мысли были тяжёлыми, как добрый мужской коньяк, обухом ударяющий молодую девушку по голове. Они грозились раздавить её.
И вдруг, до неё стало доходить, почему. Бурлящие воды голосов вокруг стали доносить до неё обрывки фраз и предложений. “Взрыв на стоянке аэропорта”. “Самолёт разорвало на две части”. “Прислали чёрную метку”. “Эксперты работают на месте, выясняя причины взрыва”. “Взрыв произошёл за час до запланированного вылета”. И как только их смысл дошёл до неё, скала радости и счастья, нависшая над ней, вдруг упала на неё всей своей смертельной массой, чтобы похоронить под собой и Тамару и её любовь. “А были ли жертвы?”- полоснул по живому законный вопрос. Дели? Экипаж?
Ей стало страшно сделать следующий вздох. А что, если из её лёгких выходит отныне лишь дыхание холода и смерти? Сжавшись в точку, не осмеливаясь дышать, громко говорить, она задала этот вопрос девочкам.