Выбрать главу

На фоне неба поднималась рассыпающаяся башня. Кугель вскарабкался по покрытым плесенью камням, вытащил меч и ступил в проем, который некогда был дверным. Внутри стояла тишина, чувствовался запах пыли и влажного камня. Кугель упал на колено и на фоне горизонта увидел, как три гротескные фигуры остановились у границы руин. Похоже, эти отребья боялись башни как огня. А вскоре и сумерки сгустились, уступая дорогу ночи.

По косвенным признакам Кугель понял, что в башне живет привидение. Ближе к полуночи появился какойто дух, облаченный в бледные одежды и серебряную корону — обруч, украшенный двадцатью лунными камнями на длинных серебряных стебельках. Дух, кружась, подплыл поближе к Кугелю, глядя на него пустыми глазницами, от взгляда которых легко потерять разум. Кугель вжался спиной в стену так, что кости затрещали.

— Уничтожь этот форт. Пока камень соединяется с камнем, я должен оставаться здесь, даже если Земля остынет и полетит сквозь тьму, — заговорил дух.

— Я бы с радостью, — прохрипел Кугель, — если бы не те типы снаружи, жаждущие моей смерти.

— В задней стене зала есть проход. Прояви сноровку, а потом исполни мое повеление.

— Можешь считать, форт уже стерт с лица Земли, — горячо заявил Кугель. — Но какие обстоятельства обрекли тебя к столь тягостному заточению?

— Они забыты. Исполни мой приказ, или я прокляну тебя вечной тоской, подобной моей собственной.

Кугель проснулся посреди темноты. Все тело было сведено судорогой и ныло от холода. Дух исчез. Как же долго он спал? Кугель выглянул за дверь и обнаружил, что небо на востоке окрашено первыми отблесками зари.

После нескончаемого ожидания появилось солнце, послав пылающий луч сквозь двери на заднюю стену зала. Там Кугель обнаружил каменную лестницу, спускающуюся в запыленный проход, который через пять минут медленного продвижения на ощупь вывел Кугеля на поверхность. Он из укрытия осмотрел местность и увидел троих бандитов в трех разных точках, каждый из них прятался за разрушенной колонной.

Кугель вытащил меч из ножен и с величайшей осторожностью пополз вперед. Он подобрался к первой лежащей фигуре и вонзил сталь в жилистую шею. Существо широко раскинуло руки, поскребло пальцами землю и затихло. Кугель высвободил лезвие и вытер его о кожаную одежду трупа. Подкравшись с величайшей ловкостью, он зашел за спину второму бандиту и перерезал ему глотку. Третий подошел полюбопытствовать, что происходит. Выскочив из укрытия, Кугель пронзил его насквозь. Бандит вскрикнул, вытащил собственный кинжал и сделал выпад, но Кугель отпрыгнул назад и швырнул в противника тяжелый камень, повалив его на землю.

Кугель осторожно подобрался к поверженному врагу.

— Поскольку ты стоишь перед лицом смерти, расскажи мне все, что знаешь о спрятанном сокровище.

— Ничего не знаю ни о каких сокровищах, — прошептал умирающий. — А если бы они и существовали, ты стал бы последним, кому я решился поведать о них, потому что ты убил меня.

— Это не моя вина, — сказал Кугель. — Ты преследовал меня, а не я вас. Зачем?

— Чтобы есть, чтобы выжить, хотя и жизнь, и смерть бесплодны и я одинаково презираю и то и другое.

Кугель подумал.

— В таком случае тебе не стоит возмущаться моим вмешательством в твою судьбу. Вопрос о спрятанных ценностях снова становится актуальным. Возможно, ты хочешь сказать последнее слово?

— Я скажу последнее слово. Покажу тебе мое единственное сокровище.

Существо порылось в кошельке и достало круглый белый камешек.

— Это камень из черепа демона, и в настоящий момент он содрогается от таящейся в нем силы. Я использую его силу, чтобы проклясть тебя и навлечь на тебя немедленную смерть от язв.

Кугель торопливо добил бандита и уныло вздохнул. Ночь несла одни неприятности.

— Юкуону, если я выживу, ох как ты мне за это заплатишь!

Кугель повернулся, чтобы осмотреть форт. Некоторые из камней упали бы от прикосновения руки, другие требовали гораздо больше усилий. Он может и не дожить до того, чтобы выполнить задачу. Каковы условия проклятия бандита? «Немедленная смерть от язв». Надо же быть таким злобным. Однако проклятие духакороля не менее жестоко: как оно звучало? «Вечная тоска…»