Хозяин встретил Риальто у бронзовых ворот.
— Мой дорогой коллега, и, как всегда, неотразим!
Ильдефонс отступил на шаг, чтобы полюбоваться суровой красотой Риальто, его элегантным голубым плащом, брюками из розового бархата и начищенными до блеска сапогами. Сам он по каким-то неизвестным причинам избрал обличье веселого мудреца с лысеющей макушкой, изборожденным морщинами лицом, светло-голубыми глазами и желтой клочковатой бородой — видимо, то был его природный облик, от которого тщеславие не позволяло отречься.
— Ну, входи же! — воскликнул Ильдефонс. — Ты со своим пристрастием к театральным эффектам, как обычно, прибыл последним!
Они проследовали в большой зал. Там уже сидели четырнадцать колдунов: Зилифант, Пергустин, Герарк Предвестник, Мгла-над-Устлой-Водой, Ао Опаловый, Эшмиэль, Кильгас, Визант Некроп, Гильгед, Вермулиан Сноходец, Барбаникос, чернокнижник Шрю, Мун Волхв и Гуртианц.
— Наконец-то прибыл последний из нашего кружка, Риальто Великолепный, в чьем поместье и разразилась кульминация драмы!
Риальто снял шляпу, приветствуя собравшихся. Кое-кто ответил на его приветствие, другие: Гильгед, Визант Некроп, Мун Волхв, Кильгас — ограничились холодным взглядом через плечо. Ильдефонс взял Риальто под руку и подвел к столу, на котором были расставлены закуски. Риальто принял из рук хозяина кубок с вином, которое не преминул проверить при помощи своего амулета.
— Это совершенно безобидное вино, — притворно возмутился Ильдефонс. — Тебя хоть раз отравили за моим столом?
— Нет. Но обстоятельства никогда не складывались так, как сегодня.
Ильдефонс изумленно взмахнул руками.
— Обстоятельства складываются самым что ни на есть благоприятным образом! Мы разделались с нашим врагом, и теперь его камни-иоун у нас в руках!
— Верно, — согласился Риальто. — Но не забывай об уроне, который я понес! Я требую соответствующей компенсации, которой мои недруги лишили бы меня с превеликим удовольствием.
— Да ну! — нахмурился Ильдефонс. — Давай лучше побеседуем на более приятные темы. Как продвигается восстановление твоего дорожного столба? Крохопуты не отлынивают?
— Работа идет своим чередом, — отвечал Риальто. — Да уж, крохопутов никто не назвал бы непритязательными. Только на эту неделю их старшина затребовал две унции меда, четверть пинты «Мизерикорда» и полторы капли солодового спирта — и это не считая печенья, растительного масла и ежедневной порции моего лучшего паштета из дроздов.
Ильдефонс неодобрительно покачал головой.
— Да уж, аппетиты у них растут не по дням, а по часам, а кто должен за все это платить? Мы с тобой. Такова жизнь.
Он отвернулся, чтобы наполнить опустевший кубок дородного Гуртианца.
— Я провел небольшое расследование, — сообщил тот тяжеловесно, — и обнаружил, что Зезамедес скрывался среди нас много лет. Похоже, он был отступником, которому нет места ни на Земле, ни на Джангке.
— Не исключено, что он продолжает таковым оставаться, — заметил Ильдефонс. — Кто видел его труп? Никто! Мгла утверждает, что электричество для архивейльта все равно что вода для рыбы.
— Именно так, — подтвердил Мгла-над-Устлой-Водой, худощавый человечек с горящими глазами.
— В таком случае ущерб, нанесенный моему имуществу, теряет вообще какой бы то ни было смысл! — воскликнул Риальто. — Прежде чем приступить к решению прочих вопросов, я требую компенсации!
Гуртианц нахмурился.
— Я не понимаю, чего ты хочешь.
— Все проще некуда, — сказал Риальто. — Я понес серьезный урон, необходимо восстановить справедливость. Я намерен потребовать себе камни-иоун.
— Тут ты не одинок, — ответил Гуртианц.
Мгла-над-Устлой-Водой саркастически фыркнул.
— Можешь требовать сколько хочешь.
Вперед выступил Мун Волхв.
— Архивейльт мертв всего ничего, неужели обязательно сразу начинать ссориться?
— Ты так уверен в том, что он мертв? — Эшмиэль продемонстрировал собравшимся липовый лист. — Вот что я нашел на моем голубом изразцовом куртиване. Здесь написано: «Ничто не грозит Моррейону».
— И я тоже нашел лист! — объявил Мгла.