Вскоре после восхода солнца Кугель и Дерве Кориме вышли из-за укрытия на склоне холма, где они провели неспокойную ночь. Воздух был холодный, и от солнца, напоминающего туманный шар цвета красного вина, тоже не шло тепло. Кугель стал хлопать руками и бегать взад и вперед, чтобы согреться, а Дерве Кориме стояла, вся сжавшись, у поваленного дерева.
В конце концов Кугелю надоела ее однообразная поза, которая даже стала вызывать в нем серьезное раздражение.
— Собери веток и хвороста, — резко сказал он ей. — Я разожгу костер, и мы позавтракаем и согреемся.
Без единого слова возражения последняя принцесса Силя пошла собирать хворост. Кугель повернулся, пытаясь рассмотреть, что находится от него к востоку, сквозь окружающий туман, исторгая при этом из глубины души своей автоматические проклятья Никоню, Смеющемуся Магу, который был повинен в том, что он оказался в этих безлюдных северных землях.
Дерве Кориме вернулась с охапкой сухих веток, и Кугель одобрительно кивнул головой. Первое время после их изгнания из Силя она вела себя с нескрываемым высокомерием, которое Кугель терпел, спокойно улыбаясь про себя. Первая же их ночная остановка была настолько богата событиями, что после нее Дерве Кориме изменила, по крайней мере, манеру своего поведения. Лицо ее, нежное и чистое, осталось таким же печально меланхоличным, но все ее высокомерие улетучилось, уступив место новому пониманию окружающей их реальности. Так молоко становится сыром, перекисая.
Огонь весело трещал в сучьях. Они позавтракали съедобными кореньями и кислыми черными ягодами, и Кугель все время расспрашивал ее о землях к востоку и югу. Дерве Кориме мало что могла сообщить ему, а то, что она знала, тоже не выглядело особенно привлекательным.
— Говорят, что лес этот тянется бесконечно. Я слышала, как его называют по-разному: Большой Эрм, Лес Востока, Лиг Фиг. К югу отсюда высятся Магнацкие горы, их даже можно видеть, но говорят, что они просто ужасны.
— Это в каком смысле? — требовательно спросил Кугель. Знание нам необходимо, мы должны перейти эти горы, чтобы попасть в Элмери.
Дерве Кориме покачала головой.
— Я слышала только всякие слухи, намеки, на которые не обращала особого внимание, так как я никогда не думала, что мне придется там оказаться.
— Я тоже этого не думал, — проворчал Кугель. — Если бы не Никоню, я был бы сейчас совсем в другом месте.
Искорка интереса зажглась на ее безжизненном лице.
. — Кто этот Никоню?
— Отвратительный волшебник из Элмери. У него не голова, а жидкий студень, а на лице вечная идиотская улыбка. Все, что он делает, отвратительно, а характер у него, как у настоящего евнуха.
Рот Дерве Кориме чуть растянулся в холодной улыбке.
— И ты, конечно, чем-нибудь вызвал неудовольствие этого волшебника.
— Ха! Это была.такая мелочь! И из-за нее он отправил меня на Север с невозможным поручением. Но недаром меня называют Кугелем Разумником! Это поручение выполнено, и сейчас я возвращаюсь в Элмери.
— Скажи, Элмери — это красивое место?
— Да уж не сравнить с этими безлюдными лесами и сплошными туманами. Конечно, и там есть свои недостатки. Слишком много волшебников, а справедливости никакой, за что я и пострадал.
— Расскажи мне подробнее об Элмери. Есть ли там города? Живут ли там другие люди, кроме мошенников и волшебников?
Кугель нахмурился.
— Есть там и города — печальная тень былого великолепия. Например, Азиномей, где Кзан сливается с Скаум Флоу, или Каджин в Асколе и другие поселения по берегу напротив Кучика, где живут люди очень искушенные и хитрые.
Дерве Кориме задумчиво кивнула головой.
— Я согласна отправиться в Элмери. В твоем обществе, от которого я скоро надеюсь оправиться и привыкнуть к нему.
Кугель искоса посмотрел ка нее, недовольный тем смыслом, который она вложила в эти слова, но прежде чем он успел уточнить, что, собственно, она хотела этим сказать, Дерве Кориме спросила:
— А какие земли лежат между нами и Элмери?
— Труднопроходимые, дикие и опасные, населенные бормотунами, эрбами и духами, так же как и вурдалаками, вампирами и гру. Если мы останемся в живых после этого путешествия, то это будет самое настоящее чудо.
Дерве Кориме с вожделением посмотрела обратно на Силь, затем пожала плечами и погрузилась в молчание.
Их жалкий завтрак подошел к концу. Кугель откинулся назад и оперся о ствол дерева, наслаждаясь теплом костра, но Фрикс не позволил ему такой роскоши, и Кугель, перекосившись от боли, живо вскочил на ноги.
— Пойдем, мы должны начать наш путь на восток. Поручение Никоню торопит меня.