Я снимаю джинсы, мои глаза прикованы к ее телу. Она была доставлена на Землю, чтобы свести меня с ума своей идеальной фигурой, похотливыми и греховными глазами и самыми полными губами на планете.
Я не снимаю боксеры и смотрю на нее с обнаженным голодом. За последние две недели я много раз думал об этом моменте, доставляя себе удовольствие и представляя, что я с ней сделаю.
— Это тоже, — говорит она, указывая на мой последний предмет одежды.
Следуя ее приказам, мои глаза все еще блуждают по ее телу; по ее изящной шее, покрытой моими поцелуями, по ее прекрасной груди с идеальными сосками, которые затвердели самым сексуальным образом. Мне нравится, как плавно перетекают ее изгибы, как она раздвигает для меня ноги, дразня меня грязным взглядом.
Этот момент воссоздавался в моей голове слишком много раз, чтобы длится всего пять минут. Каждый раз, когда мы оказываемся рядом друг с другом, мои мысли сходят с ума. Мои руки хватают ее за ноги и тянут вниз по кровати, пока ее задница не оказывается рядом у самого края. Я наблюдаю за ней несколько мучительных секунд, прежде чем открыть ящик позади себя и достать презерватив. Я раскатываю его по своей твердой длине.
Стоя перед ней на коленях, мои пальцы массируют жар между ее ног, подготавливая их к тому, что последует дальше. Хотя, судя по тому, какая она мокрая, я бы сказал, что она более чем готова.
— Элиас, — стонет она, когда я обвожу ее кончиком большого пальца.
— Боже, да, — рычу я, двигаясь быстрее, слыша, как она теряется в наслаждении.
Ее крик моего имени что-то делает со мной. Когда она открывает свои глаза, ее зрачки бездонны, наполнены возбуждением.
С ее губ срывается удовлетворенный стон, когда я прижимаю кончик к ее губам и поглаживаю им вверх и вниз по ее складкам. Она хватает меня за руку, впиваясь в нее ногтями. Я начинаю дразнить ее. Не входя, покрываю себя ее влагой, и мой голос становится густым от желания.
Она жадно раздвигает бедра, чтобы принять меня, и мои ноги дрожат от мысли, что я почти внутри нее. Она хнычет, выгибая спину, пока я вхожу в нее. Я стону, не в силах больше сопротивляться искушению.
— Настоящая охотница за оргазмами, — рычу я, а затем вхожу в нее.
Это все, что ей нужно, чтобы сжаться вокруг меня, сжимая и дразня меня так же, как я делал это с ней несколько минут назад.
Я толкаюсь в нее, заставляя ее кончить сильнее, чем раньше. Я грубо сжимаю ее ягодицы и продолжаю погружаться в нее, снова и снова. Она, так чертовски горяча, пытаясь держать эти грешные глаза открытыми, откинув голову назад, потерявшись в моменте.
— Смотри на меня, когда будешь кончать, Индиго, — требую я хриплым голосом, беря ее чуть сильнее. Она открывает глаза, и я чувствую, как она начинает дрожать, сжимаясь вокруг моего члена.
— Я сейчас кончу, — стонет она.
Ее взгляд такой напряженный. Наши стоны смешиваются. Больше нет слов. Только звуки удовольствия. Сжимая ее бедра, я тяну их для последнего толчка, мой пах напрягается в ответ на прикосновение ее дрожащих рук. Мы содрогаемся, сдаваясь. Трение на трении, доводя друг друга до предела.
Я наклоняюсь вперед, чтобы прикоснуться лбом к ее лбу, и ее горячее дыхание касается моего лица. Кожа Индиго сияет слабым блеском, а в воздухе витают цветочные нотки ее духов.
Прослеживая нежную мягкость ее нижней губы, я погружаюсь в поцелуй, который воспламеняет мое сердце. Ее рот открывается для меня. Я сбился со счета, сколько раз поцеловал ее, прежде чем, наконец, отстраниться от нее.
Она стонет в знак протеста, мы оба дрожим от потери тепла тела. Индиго смотрит на меня полузакрытыми глазами, и я выбрасываю презерватив в мусорное ведро. Я ложусь рядом с ней, раскрывая объятия. Она падает в них и кладет голову мне на грудь, слушая биение моего сердца.
Мы лежим так некоторое время, никто из нас не говорит. И это приятно. Индиго — единственный человек, с которым я могу молчать.
— Оливия была права, — признаю я.
— В чем? — Индиго зевает, ее голос трещит.
— В том, что я люблю тебя.
Она смеется, закрывая лицо рукой.
— Что?
— Мне пришлось искать в Google, чтобы понять, люблю я тебя или нет, — говорит Индиго, и я хихикаю.
— И?
— Что и? — простонала она.
— Ты получила ответ?
— Да.
Я вопросительно поднимаю бровь, и она вдруг всхлипывает.
— Я люблю тебя, — заявляет она.
Тепло распространяется по мне, когда я ловлю кончик ее носа между пальцами.
— И я люблю тебя, Индиго Хейс.
Глава 46
Индиго
— Я хотела, чтобы ты была здесь, — шепчет Лорелай. Она опускается на колени перед надгробием, подносит два пальца к губам и прикладывает их к фотографии Оливии.
Смерть Оливии сильно изменила ее. Прошло уже три месяца после похорон, а она не так счастлива, как раньше. Конечно, она по-прежнему улыбается, но ее глаза рассказывают совсем другую историю.
Я знаю, как больно Элиасу видеть ее в таком состоянии. Его отец, кажется, чувствует себя лучше. Что бы ни было в его письме, оно заставило его взглянуть на вещи по-другому. Он уже не такой, как раньше, но старается ради своей семьи.
Мы обратились в полицию через некоторое время после возвращения Элиаса. Оказалось, что еще несколько девочек заявили о нападениях. Этого оказалось достаточно, чтобы арестовать школьного психолога. Он проведет долгое время за решеткой, тем более что его собственная дочь будет свидетельствовать на суде.
Никто из нас не станет прежним, но эти месяцы дали нам время погоревать и найти другие вещи, на которых можно сосредоточиться. Элиас освоился на новой работе «первый месяц мы почти не виделись», а я планирую открыть интернет-магазин своих картин.