- Мы пришли, как нас просили, по поводу сообщения о Дюранах, - сказал Олгуд. Он сделал два глубоких вдоха, чтобы успокоить нервы. Встречи эти всегда были опасными, но вдвойне опасными с тех пор, как он обнаружил своих двойников, которых они растят. Могла быть только одна причина, по которой они дублируют его. Ну да, они узнали.
Калапина изучала Олгуда, рассуждая о том, наступило ли время поискать отклонения у этого безобразного мужчины из народа. Может быть, здесь есть хотя бы ответ на скуку. Как Шруилл, так и Нурс снисходительны. Казалось, она вспомнила, как проделала это с другим Максом, но не могла вспомнить, помогло ли это ей тогда избавиться от скуки.
- Скажите, что мы вам даем, маленький Макс, - сказала она.
Ее женский голос, мягкий и вкрадчивый слог, ужаснул его. Олгуд проглотил сухой комок, - Вы даете жизнь, Калапина.
- Скажите, сколько у вас прекрасных лет, - приказала она.
Олгуд почувствовал, что в горле у него ни капли влаги:
- Почти четыреста, Калапина, - прохрипел он.
Нурс хихикнул, - Впереди у вас еще намного больше прекрасных лет, если вы будете нам хорошо служить, - сказал он.
Это было уже очень близко к прямой угрозе, которую Олгуд когда-либо слышал от оптимена. ОНИ проводили всегда свою волю непрямым путем, с помощью тонких эвфемизмов. ОНИ осуществляли ее с помощью простых смертных, которые могли воспринимать такие концепции, как смерть или убийство.
"Кого они сформировали, чтобы уничтожить меня?" - раздумывал Олгуд.
- Хватит, - огрызнулся Шруилл. Он презирал эти беседы с низшими классами такими способами, какими Калапина ловила на удочку простолюдинов. Он повернул свой трон, и теперь все трое Туеров находились лицом к открытому сегменту. Шруилл посмотрел на свои пальцы, вечно молодую кожу и удивился, почему он так сорвался. Ферментная разбалансированность? Эта мысль доставила ему беспокойство. Обычно во время таких бесед он хранил молчание - как защитник, потому что он имел склонность питать сентиментальность в отношении к этим жалким простым смертным, а после этого презирал себя за это.
Бумур шагнул вперед, встал рядом с Олгудом и сказал:
- Желают ли Туеры послушать сейчас сообщение о Дюранах?
Шруилл с трудом подавил гнев от того, что его прервали. Разве этот дурак не знает, что в таких беседах инициатива всегда должна быть у оптименов?
- Слова и образы вашего сообщения просмотрены, проанализированы и отложены, - прогремел Нурс, - Сейчас мы желаем не простого сообщения.
"Не простое сообщение? - спросил себя Олгуд, - Он думает, что мы скрыли что-то?"
- Маленький Макс, - сказала Калапина, - Вы исполнили нашу волю и допросили компьютерную сестру под наркозом?
"Вот оно что", - подумал Олгуд. Он глубоко вздохнул и сказал:
- Ее допросили, Калапина.
Иган встал рядом с Бумуром и сказал:
- Я хотел бы что-то сказать об этом, если... - Придержите язык, фармацевт, - сказал Нурс, - Мы разговариваем с Максом.
Иган наклонил голову и подумал: "Как опасно все это! И все из-за этой дуры сестры. Она даже не одна из нас. Нет, Киборг журнала регистрации знает ее. Не член ячейки или отряда. Случайная, стерри, и она ставит нас под такую угрозу!"
Олгуд увидел, что руки Игана трясутся и подумал: "Что движет этими хирургами? Не могут ведь они быть такими дураками".
- То, что сделала сестра, было не преднамеренно? - спросила Калапина.
- Да, Калапина, - сказал Олгуд.
- Ваши агенты не видели этого, но все же мы знаем, что это должно было быть, - сказала Калапина. Она сейчас изучала приборы контрольного центра, затем обратила внимание на Олгуда, - Теперь скажите, почему это было.
Олгуд вздохнул, - Для меня нет оправдания, Калапина. Агентам следует вынести порицание.
- А теперь скажите, почему сестра поступила так? - приказала Калапина.
Олгуд облизал губы языком и взглянул на Бумура и Игана. Они смотрели в пол. Он снова посмотрел на Калапину, на ее лицо, мерцающее в шаре, - Нам не удалось узнать ее мотивы, Калапина.
- Не удалось? - строго спросил Нурс.
- Она... а-а... прекратила существование во время допроса, Нурс, сказал Олгуд. Когда троица Туеров застыла, сев прямо в своих тронах, он добавил:
- Ошибка при ее генном формировании, так объяснили мне фармацевты.
- Бесконечно жаль, - сказал Нурс, откидываясь. Иган взглянул вверх и пробормотал:
- Это не могло быть преднамеренным самоуничтожением, Нурс.
"Чертов болван!" - думал Олгуд.
Но сейчас Нурс пристально смотрел на Игана, - Вы присутствовали, Иган?
- Бумур и я отвечали за наркотики.
"Да, она умерла, - подумал Иган, - Но мы не убивали ее. Она умерла, а мы будем виноваты в этом. Откуда она могла узнать о способе остановки своего сердца? Только во власти Киборгов знать и обучать этому".
- Преднамеренное... самоуничтожение? - спросил Нурс. Даже если эту мысль рассматривать не в прямом плане, сама мысль содержит ужасающую подоплеку.
- Макс! - сказала Калапина, - А теперь скажите нам, применяли ли вы излишнюю... жестокость? - Она наклонилась вперед, удивляясь себе, почему хотела, чтобы он признал факт варварства.
- Она никак не страдала, Калапина, - сказал Олгуд. Калапина снова села прямо, разочарованная. Может ли быть так, что он лжет? Она посмотрела на показания приборов. Спокойствие. Он не солгал.
- Фармацевт, - сказал Нурс, - Выскажите ваши мнения.
- Мы тщательно исследовали ее, - сказал Иган, - Наркотики не могли иметь к этому случаю никакого отношения. Не было никакого способа.
- Некоторые из нас думают, что это генетическая ошибка, - сказал Бумур.
- Но некоторые не согласны, - сказал Иган. Он взглянул на Олгуда, чувствуя его несогласие. Хотя это должно было быть сделано. Оптимены должны быть так устроены, чтобы чувствовать обеспокоенность. Если их завлечь в действие эмоционально, они делают ошибки. Задуманное требует, чтобы они делали ошибки. Их надо выбить из равновесия - тонко, деликатно.
- Ваше мнение, Макс? - спросил Нурс. Он внимательно следил. Недавно они делали модели и похуже, дегенерация двойника.
- Мы уже взяли клеточное вещество, Нурс, - сказал Олгуд, - и выращиваем двойника. Если мы получим настоящую копию, мы проверим проблему генетической ошибки.