– Это… это слово подсказало тебе, где «Дельфинус»?
– Нет, но оно подтвердило гинский паттерн. Я с первого контакта подозревал, что культура Гины, возможно, походит на культуру древнетерранских индейцев.
– Это которые делили людей на касты и поклонялись дьяволу или что-то вроде того?
– Не индийцев, а индейцев. Америндов, коренных обитателей Америки.
– И что навело тебя на такие подозрения?
– Наша встреча напомнила мне набег примитивных кочевников. Их главный спрыгнул прямо на капот саней. Это была демонстрация бравады, нечто вроде ритуала доблести «ку».
– Что еще за «ку»?
– Вызывающий поступок, который подвергает воина непосредственной опасности. Он хотел выставить меня дураком.
– Я что-то потерял нить, Орн.
– Терпение, мы идем к цели.
– К тому, как ты узнал, где они спрятали «Дельфинус»?
– Именно. Понимаете, их главный, этот Тануб, сразу же представился Вождем Высокой Тропы. Этого в нашем списке переводов тоже не было. Но догадаться несложно: вождь налетчиков. Почти в каждом языке нашей истории есть термин для налета или нападения, происходящий от слова «дорога», «тропа» или «путь».
– Разбойники с большой дороги, – сказал Стетсон.
– Само слово «рейд», – продолжал Орн, – это искаженный вариант древнечеловеческого слова «дорога».
– Ладно, ладно, но как все это…
– Мы почти добрались, Стет. Смотрите, что нам известно о них к этому моменту? Культура стеклодувов. По всем признакам можно было предположить, что они недавно поднялись с первобытного уровня. А потом они подыграли нам, рассказав, насколько их вид уязвим к вымиранию – им необходимо строить жилье высоко в солнечных лучах.
– Ага, это мы и тогда услышали. И поняли, как их можно контролировать.
– «Контролировать» – плохое слово, Стет. Но не будем сейчас об этом. Вы хотите знать, что мне подсказала их физиология, их язык и все остальное. Так вот: Тануб сказал, их луна называется Чираначурусо. Перевод: «рука победы». Когда я это услышал, все встало на свои места.
– Не понимаю.
– У них вертикальные зрачки.
– И что это значит?
– Это признак ночного хищника, который обыкновенно нападает на добычу сверху. Истории не известны никакие другие существа с вертикальным разрезом в органе, воспринимающем свет. А Тануб сказал, что «Дельфинус» спрятан в самом подходящем месте за всю их историю. Значит, где-то высоко, очень высоко. И, конечно, в темноте. Соединим, и получится высокая точка на темной стороне Чираначурусо, на «Руке победы».
– Ох, я грипус лупоглазый, – прошептал Стетсон.
Орн ухмыльнулся.
– Не стану вам поддакивать… сэр. Я сейчас так себя чувствую, будто от одного моего слова вы и правда можете в него превратиться. А мне пока что хватило контактов с негуманоидами.
Глава восьмая
«Жизнь познается через смерть, – сказал аббод. – Без вечного присутствия смерти невозможно достичь просветленности, вознести сознание над рамками, отступить от сети символов и окунуться в бесфоновую пустоту».
Стетсону запало в память, что высокие чины назвали произошедшее «шелебским инцидентом» и были довольны, поскольку КИ отделалось лишь одним пострадавшим. Он думал об этом все время, пока его разведывательный крейсер вез раненого обратно на Марак. В памяти то и дело всплывал давний разговор с ним.
«Старшие сотрудники успевают продержаться примерно вполовину меньше, чем младшие. Очень высокая смертность».
С языка сорвалось цветистое прьядское ругательство.
По словам врачей, на выздоровление полевого агента, вывезенного с Шелеба, надеяться не следовало. «Живым» он оставался лишь по весьма ограниченному определению. И жизнь, и ее определение полностью зависели от утробоподобной креш-капсулы, которая управляла почти всеми функциями его жизнедеятельности.
Корабль Стетсона, залитый утренним светом, ярким росчерком выделялся на медицинской приемной площадке Центральной станции Марака. Раненый все еще был на борту – ожидал прибытия транспорта из госпиталя.
Бирка на креш-капсуле гласила, что изодранный комок плоти внутри принадлежит индивиду по имени Льюис Орн. На фото в прикрепленном файле был изображен коренастый рыжий парень с развитыми мышцами, несимметричными чертами лица и крепким сложением жителя тяжелой планеты. Плоть в капсуле мало напоминала фото, но даже в безвольной расслабленности полусмерти измазанное заживляющим гелем тело Орна окружала какая-то странная аура.
Всякий раз, приближаясь к капсуле с телом, Стетсон ощущал силу, заключенную в нем, а потом костерил себя за то, что размяк и ударился в метафизику. У него не было понятийной системы, способной объяснить это чувство, поэтому он отмахивался от него, мысленно делая пометку сходить на консультацию в Пси-отдел КИ – просто на всякий случай. Скорее всего, это ничего не значит… но просто на всякий случай. В медицинском центре наверняка есть специалист по пси-вопросам.