– Ну… раз ты все равно будешь гостить у Буллонов, мы подумали… в общем, мы подозреваем, что Ипскотт Буллон плетет заговор с целью захвата правительства, и если ты…
– Что значит захвата правительства? – перебил Орн. – Верховный комиссар Галактики – и есть правительство, согласно Конституции и решению Ассамблеи, которая его избрала.
– Не в том смысле.
– А в каком тогда?
– Орн, возможно, у нас на руках внутренний конфликт, который может вылиться в новую Рубежную войну. Мы считаем, что у его истоков стоит Буллон, – сказал Стетсон. – Мы обнаружили восемьдесят одну подозрительную планету – все из старой проверенной гвардии, которая уже многие века состоит в Галактической лиге. И у нас есть основания полагать, что на каждой из этих проклятых планет орудует банда предателей, поклявшихся свергнуть власть Лиги. Даже на твоей родной планете – Чаргоне.
– На Чаргоне? – Весь облик Орна выражал недоверие.
– Могу повторить.
Орн покачал головой.
– А чего ты от меня хочешь? Чтобы я вернулся выздоравливать домой? Я там с семнадцати лет не был, Стет. Не уверен, что…
– Да нет, чтоб тебя! Ты нам нужен дома у Буллонов. И, кстати, ты не мог бы объяснить, как они оказались твоими экстренными контактами?
– Знаешь, это очень странно, – сказал Орн с задумчивой отстраненностью. – Сколько в КИ ходило банальных шуточек про старого Выскочку Ипскотта… и тут я узнаю, что его жена и моя мать учились вместе – даже были соседками по общежитию, во имя всего святого!
– Твоя мать об этом ни разу не упоминала?
– Насколько я помню, не всплывало вообще.
– А с ним самим ты уже знаком?
– Пару раз он привозил жену в госпиталь. Показался мне приятным дядькой, хоть и немного чопорным.
Стетсон задумчиво сжал губы, перевел взгляд на юго-запад, потом обратно на Орна.
– Любой школьник знает, как натийцы и маракская лига сражались в Рубежных войнах – как развалилась прежняя цивилизация. Теперь, когда маракская лига стала Галактической, а мы начали потихоньку собирать осколки, все это кажется далеким прошлым.
– Пять веков – срок немалый, – сказал Орн. – Уж извини за банальность.
– Может статься, все это было не далее как вчера. – Стетсон кашлянул и внимательно посмотрел на Орна.
Тот спросил себя, почему Стетсон действует так опасливо. На что он намекал, говоря про натийцев и маракцев? В глубине души его что-то тревожило. Зачем заговорил про доверие?
Стетсон вздохнул и отвел взгляд.
– Ты сказал, что доверяешь мне, – прервал молчание Орн. – Почему? Этот потенциальный заговор как-то связан с КИ?
– Мы так полагаем, – сказал Стетсон.
– Почему?
– Где-то с год назад команда археологов из ПП копалась в развалинах на Даби. Те места почти сровняли с землей в ходе военных действий, но целому банку записей с натийского аванпоста удалось уцелеть.
Он искоса посмотрел на Орна.
– И что? – спросил тот, когда молчание снова затянулось.
Стетсон кивнул, будто бы сам себе, и продолжил:
– ПэПэшники не сумели разобраться в своем открытии – тут ничего удивительного – и вызвали криптоаналитика из КИ. Он взломал сложный шифр, которым были сделаны записи. А потом, когда то, что он читал, начало обретать смысл, нажал на экстренную кнопку, не давая знать ПП.
– Из-за чего-то, что натийцы написали пять сотен лет назад?
Стетсон вскинул набрякшие веки, перестав скрывать холодный, пронзительный взгляд.
– Даби была перевалочным пунктом для избранных членов влиятельнейших натийских семей, – сказал он.
– Перевалочным пунктом? – озадаченно переспросил Орн.
– Для подготовки беженцев, – пояснил Стетсон. – Известная уловка. Такая же старая, как…
– Но пятьсот лет, Стет!
– Да плевать, хоть пять тысяч! – сорвался Стетсон. – В прошлом месяце мы перехватили обрывки послания, написанного тем же кодом. Какая самоуверенность, только подумай! Ты бы не поразился? – Он тряхнул головой. – И во всех обрывках, которые нам удалось перехватить, речь идет о ближайших выборах!
Орн почувствовал, что головоломка Стетсона затягивает его, волнует воображение, заставляет снова думать как натасканный следователь из КИ – любой ценой необходимо предотвратить новую Рубежную войну.
– Предстоящие выборы очень важны, – сказал Стетсон.
– Но до них всего два дня! – возразил Орн.
Стетсон коснулся датчика времени у себя на виске, помедлил, налаживая хроносинх.
– Если точнее, сорок два часа и пятьдесят минут. Вот уж дедлайн так дедлайн.
– В записях Даби фигурировали какие-нибудь имена? – спросил Орн.
Стетсон кивнул.
– Да, названия планет. И фамилии, но их зашифровали какой-то новой кодовой системой, которую мы пока не взломали и, возможно, не взломаем вообще. Она слишком простая.