– Я же на этот раз не участвую в выборах, – говорил Буллон. Его голос звучал натужно, словно он едва сохранял терпение. – Почему мы должны тратить вечер на всех этих людей, просто чтобы…
– Наши званые вечера в честь выборов стали традицией, – сказала Полли.
– Мне бы хотелось хоть раз просто расслабиться. Побыть с семьей без всяких…
– Но ведь список даже не особенно большой, – увещевала Полли. – Всего пятьдесят человек.
Буллон застонал.
– Папочка, – вмешалась Диана, – это же важные выборы. Неужели ты сможешь расслабиться? На повестке семьдесят три места, решающее большинство. Если что-нибудь пойдет не так в одном только секторе Айке… ведь… тебя могут разжаловать обратно в рядовые чиновники. Ты потеряешь пост… В смысле, кто-то другой займет…
– Добро пожаловать на мою треклятую работу, – сказал Буллон. – С ней сплошная головная боль. – Он улыбнулся Орну. – Прости, что надоедаем тебе этими бесконечными пререканиями, мальчик мой, но женщины в этой семье из меня все соки выжмут, если дать им волю. Как я слышал, у тебя день тоже был довольно насыщенный. Надеюсь, мы тебя не утомляем. – Он отечески улыбнулся Диане. – Ты ведь только что из госпиталя, и вообще.
– Диана задала бодрый темп, но мне понравилось, – признался Орн.
– Завтра возьмем маленький флиттер и покатаемся по лесу, – сказала Диана. – Вести буду я, а Лью сможет расслабиться.
– Только обязательно возвращайтесь заранее, чтобы не опоздать на ужин, – попросила Полли.
Буллон повернулся к Орну.
– Видишь?
– Ну же, Скотти, – сказала Полли, – ты не можешь… – Внезапно из алькова у нее за спиной послышался гулкий звон. – Это меня. Прошу извинить. Нет-нет, не вставайте.
Диана наклонилась к Орну.
– Если хочешь, мы можем приказать, чтобы тебе приготовили что-нибудь особенное. Я спросила в госпитале, и мне сказали, что у тебя нет никаких ограничений в еде. – Она кивнула на нетронутый ужин Орна, который появился в ячейке рядом с его приборами.
– О нет, все отлично, – уверил Орн. У него не выходило расслышать, о чем говорит Полли в алькове. Там наверняка был установлен защитный конус. Он принялся за свой ужин: мясо в экзотическом соусе, опознать который ему не удалось, сирикское шампанское, аталока о-семиль… роскошь, заправленная роскошью.
Вскоре Полли вернулась к столу.
– Что-то важное? – спросил Буллон.
– Нет, это по поводу приема. Профессор Вингард не приедет, ему нездоровится.
– По мне, лучше бы никто не приехал и мы остались вчетвером, – сказал Буллон. – Так у меня хоть будет время поболтать с Льюисом.
«Если только это не ловкая маскировка, он не похож на человека, который мечтает захватить побольше власти», – подумал Орн.
Только сейчас он впервые спросил себя, не солгал ли ему начальник, не было ли все это частью внутренней политической игры, начатой Стетсоном и его приятелями. Что если какая-нибудь клика внутри КИ затеяла переворот? Нет! Он приказал себе перестать гоняться за призраками; нужно было действовать, используя только полученную информацию, крупицу за крупицей.
Полли бросила взгляд на мужа.
– Скотти, честное слово, тебе нужно больше гордиться своим положением. Ты – большой человек, и иногда полезно напомнить об этом людям.
– Если бы не ты, дорогая, я был бы никем – и меня бы это устраивало, – сказал Буллон, с нежностью улыбнувшись жене.
– Ну что ты, Скотти, – смутилась та.
Буллон ухмыльнулся Орну.
– По сравнению с моей женой, Льюис, я в политике полный идиот. Никогда не видел, чтобы кто-то мог так предугадывать события, как она. Это у нее в крови. Ее мать была такой же, а уж бабушка! Та просто не знала себе равных.
Орн уставился на него, застыв с поднятой вилкой. В его мозгу взорвалась внезапная догадка.
«Не может быть! – подумал он. – Просто не может быть!»
– Тебе наверняка знакома вся эта политическая кухня, Лью, – сказала Диана. – Твой отец ведь был членом Ассамблеи от Чаргона?
– Да, – пробормотал Орн. – Он погиб на службе.
– Прости, – сказала она. – Я не хотела бередить старые раны.
– Ничего. – Орн тряхнул головой, все еще захваченный своей взрывной идеей. Это было невероятно, но… паттерн казался практически идентичным.
– Ты хорошо себя чувствуешь, Льюис? – спросила Полли. – Ты вдруг так побледнел.
– Просто устал, – сказал Орн. – Видно, я отвык от такого активного образа жизни.
Диана расстроенно опустила вилку.
– Ох, Лью! Я ведь как дикая тебя сегодня гоняла, а ты только что из госпиталя.
– В нашем доме можно без церемоний, Льюис, – сказал Буллон.
– Ты был очень болен, и мы это понимаем, – добавила Полли заботливо. – Если устал, Льюис, отправляйся прямо в постель. Занесем тебе попозже чашку горячего бульона.