– А почему из бруса?
– Чтобы болотные олени не забредали, – ответил Орн. – Это резонно.
– Ограды из бруса для границ и от болотных оленей, – произнес Стетсон. – А какого размера эти олени?
– По множеству свидетельств – книги, чучела и прочее, – самые крупные особи достигают полуметра.
– И дикие.
– Очень дикие.
– Не самый подходящий вариант для кавалерии, – сказал Стетсон.
– Они точно исключаются.
– Значит, ты уже изучил эту тему.
– Очень внимательно.
КИшник задумчиво сжал губы.
– Давай-ка еще раз пройдемся по их правительству, – заговорил он наконец.
Орн повысил голос, перекрывая турбину, зашумевшую, когда багги принялся натужно взбираться на следующий хребет.
– В каком смысле?
– Что там у них с наследованием?
– Право членства в Совете, кажется, переходит к старшему сыну.
– Кажется? – Стетсон провел багги вверх по крутому склону и на дорогу, которая повернула направо вдоль по гребню.
Орн пожал плечами.
– Ну, они пытались запудрить мне мозги какой-то выборной процедурой на случай если старший сын умер, а наследников мужского пола больше нет.
– Но строй точно патриархальный?
– Точно.
– А во что они играют?
– У детей я видел юлу, рогатку, игрушечную тачку – но ничего военного не заметил.
– А взрослые?
– Во что играют взрослые?
– Да.
– Я видел игру, в которой нужно четыре команды из четырех человек. Играют на квадратном поле метров в пятьдесят шириной. Из угла в угол идут гладкие диагональные канавы. В каждом углу встают по четыре человека, и они по очереди…
– Дай угадаю, – сказал Стетсон, – они яростно ползут друг на друга по этим канавам!
– Очень смешно! Нет, они берут два тяжелых мяча с углублениями для пальцев. Один мяч зеленый, другой – желтый. Первым бросают желтый, и он катится по канаве. Зеленый мяч нужно бросить так, чтобы он попал в желтый на пересечении.
– И он никогда не попадает.
– Иногда попадает. Скорость не предугадать.
– А когда попадает, все кричат ура, – сказал Стетсон.
– Зрителей нет.
– Вообще нет?
– Я не…
– …видел, – закончил Стетсон. – В общем, звучит как мирная игра. У них хорошо получается?
– На удивление неуклюже, как мне показалось. Но вроде бы им нравится. Если задуматься, это почти единственное, что приносит им хоть какое-то видимое удовольствие.
– Странный из тебя миссионер, – сказал Стетсон. – Люди не веселятся; тебя тянет влезть и начать организовывать игры.
– Военные игры, – сказал Орн. – Не думали об этом?
– А? – Стетсон на мгновение оторвал взгляд от дороги. Багги вильнул и подпрыгнул, наехав на обочину. Он рывком вернул внимание на дорогу.
– Что если кто-нибудь шустрый из ПП возьмет и сделает себя императором этой планеты? – спросил Орн. – Он мог бы даже основать собственную династию. И вы узнаете об этом только тогда, когда упадут первые бомбы или люди начнут умирать по неустановленным причинам.
– Это самый страшный кошмар КИ, – сказал Стетсон и притих.
Солнце поднималось все выше; дорога бежала мимо каменистых речных берегов, крестьянских наделов, редких кустов и приземистых яйцевидных деревьев.
Наконец Стетсон спросил:
– А что на Хамале с религией?
– Тут мне пришлось покопаться, – ответил Орн. – У них монотеизм, молятся Вышебогу Амеля. В тритсахинской шлюпке был молитвенник. Есть несколько бродячих отшельников, но, насколько мне удалось понять, отшельники – шпионы Совета. Лет триста назад какой-то святой начал вещать, что Вышебог явился ему в видении. Теперь у этого пророка есть культ, но никаких признаков религиозных трений не заметно.
– Сплошные добро и свет, – резюмировал Стетсон. – А духовенство?
– Религиозным контролем занимается Совет. Они назначают жрецов, называемых «хранителями молитвы». Стандартным считается, судя по всему, девятидневный цикл религиозных обрядов. Есть всякие сложные вариации, включающие праздники, так называемые Дни очищения и годовщину того дня, когда пророк, которого звали Аруне, телесно вознесся на небеса. Священство Амеля прислало Письмо о временном разрешении, и не сомневаюсь, что можно ожидать обычных в этом случае конференций, а потом заявления, что Вышебог заботится даже о самых малых Своих творениях.
– Я, кажется, улавливаю в твоем голосе ноту сарказма? – спросил Стетсон.
– Вы улавливаете ноту опаски, – сказал Орн. – Я уроженец Чаргона. Нашим пророком был Махмуд, по всем правилам признанный духовенством Амеля. Когда дело касается Амеля, я действую осторожно.
– Мудрый человек молится раз в неделю, а пси изучает каждый день, – пробормотал Стетсон.