Одна женщина отделилась от стаи и подошла к ним.
— Поглядите, — сказала она, обнажая гипертрофированные клыки. — Собака-падальщик. И большой самец.
Она рассмеялась, и Кайтен ощутила прилив гнева — слишком сильного. Она зарычала, сделав короткое стремительное движение в направлении волчеголовой, затем повернула назад, в сторону Тендарда. Ее челюсти жаждали сомкнуться на горле волчеголовой, и это было настолько странное чувство, что она ощутила слабость.
Тендард прогрохатал предупреждающе волчеголовой и та отступила назад. Затем она рассмеялась вновь.
— Ты будешь спариваться со слоном?
— Не обращай внимания, — произнес Тендард. — Волки презирают всех, такова их природа. Но они не имеют особой храбрости.
Они двинулись дальше по Уровню, и Тендард пояснил:
— Она бы не осмелилась заговорить, если бы была одна. Волки нуждаются друг в друге, чтобы чувствовать свою значимость. Более того, между волками и гиенами нет реальной антипатии. Они происходят из совершенно разных ареалов обитания. Не так, как у леопардов и гиен, которые по-настоящему ненавидят друг друга. Или у гиен и львов, которые делили одни и те же охотничьи угодья в течении вечности. Если мы встретим леопарда или, что еще хуже, прайд львов, держись очень близко ко мне, Кайтен, хотя, вероятно, большой опасности нет. Это безопасный сектор, он хорошо мониторится. Только личность, съехавшая с катушек, могла бы всерьез попытаться причинить тебе здесь вред; палуба кишит роботами-законниками.
Тендард указал наверх, и Кайтен увидела цепляющегося за грубую сталь потолка робота-законника, похожего на насекомое из черного металла, его сканеры вращались, его парализаторы были направлены во все стороны.
— Я вижу, — сказала она. — Но что, если мы не найдем Дженоаро в безопасных секторах? Что, если он в промкоридорах или даже на Уровне Тьмы?
Тендард нахмурился.
— Нет, он не настолько далеко зашел, Кайтен. И если зашел, то все, что тебе останется сделать, это пойти домой и сменить замки. Он перестанет быть прежним Дженоаро. То, что ты чувствуешь сейчас — всего лишь бледная, призрачная тень того, что ощущают существа во Тьме. Ты все же женщина сейчас, человек на 95 процентов. Ты все еще мыслишь как человек; твое восприятие лишь слегка фильтруется личностью гиены. Если бы мы зашли подальше в промкоридоры и наткнулись на труп, вызревавший пару дней, ты все равно не смогла бы себя заставить игнорировать опарышей. Тебе пришлось бы хорошенько подкрутить шпулю, чтобы получить настоящее удовольствие от такой еды.
Она ощутила малоприятную дезориентацию, когда осознала, что мысль о поедании падали не вызывает у нее такого отвращения, как тогда, когда она узнала, что этим занимается Дженоаро.
— Тендард, — сказала она слабым голосом. — Заткнись, пожалуйста. Помогай мне в поисках, но заткнись.
Он кивнул и нащупал шпулю на затылке. Кайтен удивилась, как он вообще смог дотянуться до нее, учитывая его габариты, но он дотянулся и подрегулировал ее.
Мгновенно и зримо воздействие шпули изменилось на более интенсивное, и его очертания сделались непривычными. Его глаза затуманились, как будто он погрузился во внутренние мысли, а его огромное тело ссутулилось, став еще более сгорбленным, с опущеными плечами и обвисшими руками.
Они продвигались вглубь Уровня, в районы, где светильники были тусклее, и меньше роботов-законников, все ближе к промкоридорам. Обитавшие здесь зверятники вели себя посерьезней. Стройные, грациозные антилопы; крошечные, изящные газели; свирепые кафрские буйволы, повернувшись, смотрели в их сторону белыми округлившимися глазами — стадо из мужчин и женщин разыгрывало сцену пугливой настороженности. Очевидно, вид слона-самца и гиены-самки, путешествующих вместе, был странен настолько, что пугал наиболее робких из зверей. Зачастую, когда они вдвоем входили в какой-нибудь узел, стада чуяли их запах и устремлялись к выходу, покидая делянки с искусственно выращиваемой травой, на которых они паслись.
— Каким образом они узнают? — шепотом спросила она Тендарда, глядя, как быстро пустеет узел. — Почему они меня боятся? Я не выгляжу гиеной.
— Шпуля. Она посылает идентификационную сигнатуру. — Голос Тендарда перестал быть его собственным; он превратился в вибрирующий гул. — Прочие шпули улавливают сигнал и увязывают процесс восприятия владельца с правильным образом. Разве ты не заметила? Что у тебя не возникает никаких проблем с пониманием роли, которую играет каждый зверятник?