На третий день она застала Дженоаро возле его печей, он разогревал бутыль из зеленого натриевого стекла. Его лицо было сосредоточенным.
— Ты собираешься вернуться к работе? — Она почувствовала жаркий прилив облегчения.
Он натянуто улыбнулся.
— Ну, я попробую.
Прошла неделя, потом другая. Дженоаро работал со странной ожесточенной сосредоточенностью, как будто был полон решимости выстроить из своих трудов некое убежище. Он словно доводил себя до безрассудного изнеможения. Поначалу Кайтен приветствовала его поглощенность работой, как признак возвращающейся нормальности, но через некоторое время это стало ее все больше беспокоить.
Он постоянно находился в своей студии, не отрываясь от работы даже для того, чтобы пообедать с ней. Его лицо становилось все более осунувшимся с каждым прошедшим днем, и на нем закрепилось выражение постоянного безнадежного отчаяния.
Когда она спросила его, в чем дело, он покачал головой и сказал:
— Я отстал, Кайтен. Какое-то время мне придется очень усердно работать, иначе я потеряю слишком много клиентов.
— Дженоаро… они отнесутся с пониманием.
Он бросил на нее яростный взгляд.
— Я не хочу, чтобы кто-то делал мне одолжение.
Ей был непонятен его гнев.
Она так и не нашла способа поговорить с Дженоаро про Уровень, хотя пыталась не раз. Каждый раз, когда она упоминала об Уровне, он менял тему, как будто она вонзала в него кинжал. В конце концов, он накричал на нее.
— С этим покончено, Кайтен! Ты не сделаешь мне ничего хорошего, поднимая эту тему и заставляя меня думать об этом. Ты больше поможешь мне, если никогда больше не будешь упоминать об Уровне.
— Ладно, не буду, — сказала она, хотя и сомневалась, правильно ли поступает.
Как-то, вскоре после этого, возле их двери появился линианец, чтобы забрать изделие, которое он заказывал.
Инопланетянин, существо, похожее на пухлую синюю амфибию, извлек коричневый стеклянный кинжал из демонстрационного футляра с бархатной подкладкой.
— Прекрасная работа, — хмыкнул он, повернув лезвие так, что оно бросило щекочущий отблеск в глаза Кайтен.
— Благодарю, — сухо произнес Дженоаро, с нетерпением ожидая, когда линианец закончит осмотр.
Повинуясь внезапному импульсу, Кайтен заговорила.
— Единоцарственный, — сказала она, такое обращение было надлежащим выражением уважения к линианцу высокого ранга. — Могу я узнать, для кого предназначен кинжал?
Дженоаро бросил на нее взгляд, качнув головой. Но линианец вежливо ответил.
— Один из наших старших дипломатов скоро уйдет в отставку.
Она проигнорировала явное неудовольствие Дженоаро и заговорила снова.
— Это будет прекрасный подарок вашему уважаемому сотруднику, как память о службе.
Линианец покачал своей поблескивающей, синей головой.
— Не подарок. Этим кинжалом мы перережем уважаемому сотруднику его старую глотку, ибо необходимо выразить подобающее ему уважение.
Она отстранилась, все еще улыбаясь, хотя была уверена, что ее улыбка стала такой же стеклянной, как кинжал.
Когда линианец ушел, Дженоаро взглянул на нее безмолвно.
— Извини, — сказала она.
— Неважно, — сказал он, отворачиваясь. — Ты знаешь, чем я занимаюсь.
— Ты не в ответе за то, как твои клиенты используют твою работу.
— Конечно же, нет, — ответил он тихим голосом. — Но, видишь ли, мне нравится эта работа. Мне нравится изготавливать колющие предметы; мне нравится делать вещи, любящие кровь. Я никогда не найду другую работу, которая бы мне так же нравилась.
— Но…
— Нет, я не буду искать новую работу. С таким же успехом я мог бы отказаться от посредника. Тебе так не кажется?
На следующее утро он снова исчез.
Через два дня после исчезновения Дженоаро она отправилась навестить Шинвел Двард.
Она назвала себя у входа в апартаменты Двард, и прошло немало времени, прежде чем дверь скользнула наверх и хорошенькая рабыня жестом пригласила ее войти.
Двард развалилась на изогнутом диване, ее мускулистое тело было обтянуто пурпурным паутинным шелком.
— Кайтен Борлавинда. Какой любопытный и приятный сюрприз. Чем я могу помочь?
— Гражданка Двард… — начала Кайтен.
Двард сделала нетерпеливый жест.
— Пожалуйста, зови меня Шинвел. Давай не будем церемониться; садись здесь, рядом со мной.
Кайтен села в угол дивана. Двард перекатилась на живот и приняла гротескную позу подростка, подперев подбородок рукой и болтая босыми ногами в воздухе.