— А если я не хочу?
— Тише! — зашипела Владия. — О чем ты говоришь? Что значит не хочешь! Уже одно твое назначение говорит об обратном. Великий Ксарр всегда точен!
Как же, горько думал бывший палач. Во время отдыха, когда вечные отправились выпить по кубку нектара, Мирколас попросил Владию задержаться на минуту.
— Скажи мне, кто решает, какой должна быть душа? — спросил он.
— Евгенический совет. Они следят за балансом в обществе смертных.
— Да, но… кто они сами? Я хочу сказать, по какому праву они принимают решения?
— По праву поста, представленного Великим Ксарром! — Владия сверкнула глазами.
— А кто предоставил пост самому Ксарру?
Владия пораженно молчала — только хлопала ресницами.
— Ты думаешь не о том, о чем нужно, — проговорила она.
— Так у тебя нет ответа на этот вопрос?
— Ксарр вечен, как и мы… — в ее голосе послышалось сомнение. — Он первый из нас.
— Первый, кто назначил себя сам — выходит так!
— Я… мне нужно идти, — Владия сделала такое движение руками, словно хочет оттолкнуть Мирколаса.
— Подожди, дай спросить тебя напоследок!
Владия замерла в напряженной позе.
— Ты когда-нибудь видела его? Ксарра?
— Нет.
Мирколас кивнул и оставил ее одну. На следующий день он не явился в мастерские, а вместо этого направился в Астральный архив. Попросил у смотрителя хроники вечных, начиная с самого их пришествия и основания Ойкумены. Тот ответил, что сохранились пергаменты лишь с 560 года, а раньше нет. Мирколас взял все, что есть, уселся за стол и принялся жадно читать. Строчки скользили перед глазами, страницы трепетали птичьими крыльями, день незаметно угасал. Вечный хватался за новые и новые фолианты, звонко чихая от поднятой пыли. Многие вещи открылись перед ним в тот день.
Когда к вечеру Мирколас встал и отдал смотрителю все бумаги, тот как-то странно посмотрел на него. Выйдя из архива, вечный увидел двух людей в серых плащах с надвинутыми капюшонами, терпеливо ожидавших на пороге.
— Пойдем, — сказал один из них тихим мягким голосом, а второй обнажил клинок.
Стражи провели его в башню Надзора. Те редкие прохожие, кто встречался на пути, старательно отводили взгляды. Войдя в высокий зал приемов, Мирколас задрал голову к кафедре, за которой восседал приор Порядка. Стражи пристроились сзади.
— Мирколас Конструктор! — начал приор и его тонкий голос загремел под кручеными сводами. — Почему ты пропустил сегодня свое бдение?
— Я всего лишь хотел разобраться…
— Для этого существуют специальные люди. Ты мог бы обратиться к толкователям в свободное от бдения время.
— Я хотел сделать это сам.
— Почему? Твои доводы нельзя считать уважительными. О сегодняшнем твоем поступке уже доложено столу и Его Величию. Или ты забыл девиз нашего благословенного общества?
— Нет, — сказал Мирколас, — эти слова у меня в крови. «Каждому призванному — свое место».
— Именно! — приор поднял тонкий корявый палец ввысь. — Так что же тебе нужно было в архиве?
Мирколасу вдруг захотелось высказать все, но он сдержался. Похоже, приор это заметил.
— Молчишь… Отправляйся к распорядителю.
Фраго встретил его кислой миной и буркнул что-то себе под нос, сердито шурша бумагами. Стражи остались за дверьми. Мирколас на этот раз молчал — ждал.
— Вот, — Фраго вынул лист с печатью. — Предписано: оставить младшим подмастерьем в мастерских душ на том же уровне или перевести в клерики на уровне Жизненного пути смертных — по выбору. Что скажешь?
Сама мысль о возне с мерцающими нитками среди веселых конструкторов и унижении перед Владией казалась Мирколасу невыносимой.
— В клерики, — процедил он.
— Завтра же явишься в Паркетные галереи.
Фраго продолжал говорить, но Мирколас не дослушал и, круто развернувшись на каблуках, вышел вон.
Бдение в Галереях оказалось не лучше. Мирколасу отвели заставленный шкафами кабинетик с узким окошком и отсыревшими стенами. Ему поручили отслеживать браки смертных: кто и сколько раз женился, кто и сколько развелся. Смертные приходили к нему свидетельствовать свои права, а он царапал на пергаменте их семейные манифесты. Работа была нудной и утомительной — плотный людской поток тянулся без конца и даже после вечернего звона люди толкались у двери. Благо, у него было пятеро помощников, что возились со стопками дел в соседней конторе.
Однажды к нему явились мужчина и женщина.
— Мы хотим закрепить брак, — сказала женщина.