— Уйди с дороги, — отмахнулся Лютер. — Дети нам ни к чему.
— Я пригожусь! — набычилась она, — Думаете, я кукла безмозглая? Хрен вам.
— Может… — начал Микка, но Лютер предупреждающе вскинул руку.
— Что ты умеешь? Кроме известного таланта.
— Знаю район, как пять пальцев! Все ходы, все лазейки. Знаю, где и когда патрули, где можно пройти безопасно, а куда лучше не соваться.
— Хорошо. Не мешай. Не шуми. Делай все, что скажу. Отстанешь — твои проблемы.
Аврора кивнула. Они шли по пустынным улочкам. Кое-где в бочках из-под нефтепродуктов горели костры и поникшие фигуры молча грели руки над пламенем. Большинство дверей заколотили, причем давно. Оконные проемы навсегда захлебнулись кирпичной кладкой. Стены покрывала густая вязь граффити. Мусора в этих кварталах было столько, что он давно погреб под собой асфальт.
— Куда вы идете? Вы из штрафников, да? Конечно из штрафников, вы же в спецкостюмах. И браслеты эти… Вы сбежали?
— Много будешь знать, скоро состаришься.
— Вас будут искать смотрители. А потом каратели. Ну а все-таки, куда мы направляемся?
— По делам. Скажи лучше, где тут транспортная магистраль? Места незнакомые.
— Радиальная что ли? О, до нее еще долго шлепать.
— Ты знаешь, как туда дойти?
— Конечно, знаю! — надулась Аврора и уверенно выступила вперед. Вдруг где-то наверху раздался истошный вопль и сразу за ним звон разбитого стекла. — Осторожно! Идите вдоль стен, здесь опасный участок.
Так, переулками, они и добрались до первой людной улицы. Сгрудившись возле Лютера, компаньоны слушали, о чем он толкует:
— У меня есть план. Норн и Микка уже в курсе, поэтому объясняю тебе. Сперва нам нужно избавиться от браслетов и этих вонючих мешков. Когда смешаемся с толпой, будет полегче. Потом отправимся к городскому коллектору, а там я расскажу все остальное и уже вам решать, идти со мной дальше или гулять по своим делам.
— Ты что-то задумал?
— Да. Есть одно дельце. Но провернуть его в одиночку я не смогу. Игра стоит свеч, так что каждый наварится, гарантирую. Надо успеть. На все про все четыре часа, до полуночи.
— Почему именно до полуночи?
— Миг присяги, — вставил Норн.
Беглецы отлично знали, о чем говорит хирург. Все подданные, где бы они ни находились и чем бы они ни занимались, обязаны ровно в полночь смотреть на маяк храмовой башни Люцифера, увенчанной исполинским перевернутым крестом. Его видно из каждой точки мегаполиса. Маяк, по сути увеличенный стократ сканер, считывает с роговицы глаза личные данные и подтверждает их наличие в базе. Так обновляется текущий статус и вся сопутствующая информация. Так осуществляется контроль гражданских лиц в мегаполисе Пентаклум. Тех, кого нет, следует немедленно найти. Если беглец скрывается, им занимается ведомство, именуемое «Драконы Абаддона» — безжалостные, элитные и отлично вышколенные грешники. Настоящие гончие ада, они всегда находят свою цель, живую или мертвую.
— И это как-то связано с твоим планом?
— Напрямую.
— Тогда ясно, почему ты предлагал отказаться…
— Нужно замести следы, — продолжал Лютер. — Сейчас, с браслетами мы как светляки в банке. Прекрасно видно, кто куда движется.
— Мы под колпаком, — добавил Норн, — но есть способ выскользнуть.
— Слышала о таком. Изъятие?
— Верно, — кивнул Норн. — У меня имеется кое-какое оборудование, но до лаборатории надо сперва добраться.
— Для начала следует одеть что-то вместо этих рубищ.
— Чтобы одеться, придется пройти в таком виде по улице, — заметил Микка. Он посмотрел вокруг, прикинул расстояние. — Минимум пару кварталов. Вон там, видите? Смахивает на супермаркет.
— И что делать? Не пойдем же мы голыми?
Аврора загадочно улыбнулась.
— Пойдете. Только мне понадобится веревка.
Три пары глаз подозрительно уставились на нее.
Через пять минут на улицу вышла процессия, состоящая из одетой в кожу девчонки и трех мужчин в набедренных повязках, шеи которых связывал один длинный поводок. Беспечно дергая за конец поводка, словно выгуливая свору собак, Аврора уверенным шагом отправилась к магазинам. Мужчины послушно семенили следом. Густая как кисель, разномастная толпа текла навстречу. В развращенных глазах прохожих читалось в основном одобрение. Лютер чувствовал на себе их липкие, оценивающие взгляды; это обжигало, пачкало и кололо одновременно. Словно он безмозглая скотина, с которой можно делать, что захочешь. Пару раз им в спину засмеялись, отпустив откровенный комментарий по поводу его культи и габаритов Микки. Мужчины подмигивали Авроре, женщины с вожделением и завистью оглядывались.