– Мне приснилась пирамида посреди пустыни, – сказала она с ноткой вызова в голосе. – Черная каменная пирамида.
Выражение лица сеттита мгновенно изменилось с насмешки на недоумение и затем чрезвычайный интерес.
– Что еще ты там видела? – спросил он, затаив дыхание и не сводя глаз с девушки.
– Так вам это о чем-то говорит? – непроизвольно вырвалось у Марго.
Культист мгновение молчал, явно обдумывая варианты, а затем сказал:
– Дай мне больше информации, и я тебе скажу. Где ты её видела?
Толком не понимая, почему его заинтересовал её сон, Марго ответила:
– Я скажу, если вы ответите на несколько моих следующих вопросов. Идет?
Культист лишь молча кивнул. Все остальные собравшиеся в комнате, включая Ратцингера, с едва заметным недоумением переглядывались.
– Сколько еще терактов вы задумали? – собравшись с духом, спросила Маргарита.
– Кажется, мои соратники говорили о еще одном, – в глазах сеттита светилась издевка.
– Где он случится? И когда?
– Уже совсем скоро. Когда сокологоловый Ра покинет этот мир. А вот места я никогда не знал.
Ряховский, стиснув зубы, выругался и вышел из допросной комнаты. Очередная шарада его разозлила окончательно. А вот Ратцингер, наоборот, как будто приободрился.
– Так где ты её видела, наследница? – спросил сеттит, словно девушка могла открыть ему его собственное будущее.
– Кажется… – Марго притворно подняла глаза к потолку и как бы задумчиво прижала палец к губам. – В Монголии. Там на заднем фоне азиаты верхом на ламах бегали.
Лицо культиста мгновенно побагровело, на выбритых висках вздулись вены.
– Ах ты жалкая никчемная мразь! – заорал он и ломанулся вперед, но привинченный к полу стул не позволил ему далеко двинуться. Однако натужный скрип металла дал понять, что этому человеку ничего не стоит разворотить крепления в припадке необузданной ярости. – Верно говорит наш Хозяин, вам нельзя верить! Позор рода человеческого! Вам нужно вырезать ваши грязные языки!
Двое федералов бросились вперед и крепко схватили его за вывернутые назад руки, подняли со стула и поволокли к выходу. Исполин сопротивлялся и упирался, поэтому мужчины двигались медленно.
Когда за ними захлопнулась дверь, Марго выдохнула и сказала в пустоту:
– Неплохая попытка. Можете выходить.
Ратцингер уставился на неё с недоумением. Мгновение спустя девушка вынула из уха крохотный наушник, а в допросную комнату вошел грузный Ковальский. Он взял у Марго наушник и аккуратно упаковал в небольшую коробочку.
– Я же сказал тебе, действовать строго по моим указаниям, – произнес он недовольным тоном. – Никаких экспромтов. Ты могла загубить весь допрос.
– Но ведь этого не произошло, – устало усмехнулась Маргарита. – И даже больше: я смогла выведать у него важную информацию, которую вам бы он не сказал.
– А к чему был этот милый разговор про сны? – с недоверием спросил Ковальский. – Если бы я не знал, что ты дочь моего убитого друга, то решил бы, что вы обмениваетесь какими-то закодированными сообщениями.
– Удивительно, что этот сеттит в принципе заговорил с женщиной, – ввернул слово Ратцингер, о существовании которого эти двое как будто успели забыть. – Это против их правил. А значит, вы точно вызываете у него интерес, Маргарита Владимировна.
– Не я, а мои сны, – поправила Марго. – Он еще в прошлый раз спросил, что за кошмары мне являются во снах. Я упомянула их просто так, к слову, а он за это ухватился. И теперь мне не по себе. Его как будто заинтересовала черная пирамида из моих снов…
– Какая еще черная пирамида? – с недоумением спросил Ковальский.
Она вкратце поведала им нечто невнятное про жуткое сновидение той ночи, когда её отец так или иначе погиб. Марго справедливо не придала ему значения этим утром, но теперь ей понемногу начинало казаться, что сон имеет какое-то косвенное отношение к происходящему.
– Тебе просто кажется, – заверил её Ковальский. – Мы ведь уже пришли к выводу, что этот человек сумасшедший.
– Не уверена, что шайка психов смогла бы организовать по всему городу теракты, которые не удалось предотвратить уже четыре раза. И следующий будет, когда умрет сокологоловый Ра.
– Кого они имели в виду?
– Сокологоловый Ра – это египетский бог солнца, – пояснил Ратцингер для федерала.
– Это я помню еще со школьных уроков истории. И что случится, когда он умрет? – спросил немца Ковальский, опершись руками на стол для допроса. – Он же бог. Он не способен умереть!
– Верно. Ра не способен умереть. Наш подозреваемый имел в виду нечто совсем другое.
– А когда он покидает наш мир? – спросила его Марго, и сама умолкла, понимая, что ответ был на поверхности.