Он попытался осмыслить это, но не мог.
Он понял достаточно, чтобы постараться расслабиться и не противиться машине.
«Что со мной не так? — он подумал это в её адрес, но всё его тело напряглось, паника охватила его грудь, отчего боль усилилась, смешалась с желанием высвободиться и убежать. — Что со мной не так?»
«Ник… успокойся. Всё хорошо. Вокруг тебя нет никого плохого. Ты в безопасности, ясно? Все волнуются. Мисс Сен-Мартен вызвала туда своих людей. Они все злятся и волнуются за тебя. Они не позволят никому тебе навредить…»
«Где Уинтер?»
«Уинтер здесь. Со мной».
Ник попытался осмыслить это, но не смог.
«Мы придём завтра, — пообещала она. — Обе».
Голос девочки сделался ещё более спокойным, безмятежным, как и эти светлые бело-голубые глаза.
«Ты просто напуган из-за наркотиков, Ник, — объяснила она. — Наркотики, которые дал тебе доктор, начинают действовать. Ты сейчас не полностью в сознании. Из-за случившегося ранее тебя это пугает. Когда ты в последний раз был без сознания…»
«Как я говорю с тобой? Если я без сознания, как я говорю с тобой?»
«Я в твоём сознании, — тут же спокойно отозвалась она. — Я как будто в твоих снах вместе с тобой. Я могу последовать за тобой в то другое место, чтобы мы могли говорить и дальше».
Она помедлила, словно давая ему подумать над её словами.
«Ник, — послала она после этого. — Это очень важно. Кто сделал это с тобой? Ты знаешь? Кто накачал тебя наркотиками перед тем, как ты вышел на тот ринг?»
Ник постарался подумать об этом, вспомнить.
Он не должен говорить ей.
Она всего лишь ребёнок.
«Забудь об этом, — тихий голос Тай сделался ещё более успокаивающим. — Забудь об этом, ладно? Притворись, что я мисс Джеймс. Скажи мисс Джеймс… Уинтер… кто сделал это с тобой. Скажи ей, что случилось. Она очень волнуется. Она хочет знать, кто это сделал, чтобы они больше не смогли так поступить. Тебе нужно сказать ей, чтобы она смогла помочь».
Ник постарался думать об этом.
Затем всё разом накатило.
Он вспомнил…
— Тот парень, Том… — выпалил он.
Он силился заговорить, сесть.
Его слова звучали хрипло, язык заплетался.
— Вампир, — прохрипел он. — Вампирский яд. Кто-то его накачал. Они накачали его, и он что-то сказал. Брик. Брик его послал…
«Ладно, это хорошо, Ник. Это очень хорошо. Но тебе не нужно говорить вслух, окей? Ты ещё сильнее устаёшь, если говоришь вслух. Позволь доктору починить твоё тело. Просто думай в мой адрес».
«Брик, — подумал Ник, адресуя ей. — Брик послал его туда. Он заставил его говорить со мной».
«Кто такой Брик?»
«Вампир. Белая Смерть. Он был моим прародителем…»
«Что такое прародитель?»
Ник нахмурился, забыв, с кем говорит.
Как она могла не знать, что такое прародитель?
«Вампир, который меня сотворил, — он старался думать, объяснить, найти слова. — Он сотворил меня, давным-давно. Я был в Белой Смерти. Они позволили мне уйти… но сегодня они были там. Тот парень, Том. Он работал на них… наверняка не зная об этом. Он был очень сильно накачан вампирским ядом. Проник в их ряды ради Брика. Может, Белая Смерть стоит за пожинанием вампиров…»
Разум Ника запутался.
Раздался тот тихий голос, успокаивающий его.
«Всё хорошо, — сказала она. — Просто не торопись. Обдумай хорошенько, Ник».
«Я не знаю, с чего бы им делать это, — признался он, посылая мысли в её адрес. — Я не знаю, зачем им убивать вампиров. Я не думаю, что Брик… Брик не стал бы это делать. Он верит в расовое превосходство. Он не стал бы убивать вампиров. Не вот так. В войнах — да. Предателей — да. Тех, кто представляет угрозу Белой Смерти. Но не так. Не ради денег. Не ради урожая…»
«А Брик убил бы тебя?» — терпеливо спросил голос.
Ник пожал плечами, стараясь подумать об этом.
А убил бы Брик его?
Он вспомнил своего прародителя.
Он вспомнил, когда они говорили в последний раз.
Он вспомнил, как Брик отреагировал, когда Ник сказал ему, что уходит.
«Нет, — подумал он наконец. — Может быть. Но я так не думаю. У него странное… желание защитить. Меня. Он всё ещё считает меня своим. В смысле, принадлежащим ему. Он послал Тома предупредить меня. То, что он сказал… это было предупреждение. Он сказал, их трое. Три. Он что-то говорил о том, что позаботился об одном… но осталось три».