Ник выдержал её взгляд.
После небольшой паузы он сдал назад.
— Ты права, — признал он. — Я не знаю, кто ты. Не по-настоящему. Я определённо не знаю, на что ты способна… или что тебе об этом известно.
Продолжая оценивать её лицо, он поднял свой плащ и надел его тоже.
— Но сейчас не время испытывать эти лимиты, Уинтер. Если она не знает о твоих… необычных способностях… то это лишь ещё одна причина, по которой мы не должны давать ей повода задаваться этим вопросом. Мы также не должны давать Малеку возможность присмотреться к тебе.
Помедлив, он добавил:
— Я думал, Малек знает о тебе. Я не про кровь… я про то, на что ты способна. Я думал, Тай тоже должна знать. Я предполагал, что они должны знать. Ты, похоже, знала, кто они, хотя я ничего не говорил…
Уинтер тихо фыркнула, скрещивая руки на груди.
Увидев настоящую злость на её лице, он почувствовал, что снова становится осторожным.
— Уинтер, — произнёс он. — Не воспринимай как личное оскорбление тот факт, что я не хочу подвергать тебя опасности.
— Но когда ты делаешь то же самое, я должна просто смириться? Ты рискуешь жизнью при каждой возможности, Ник…
— Это моя работа, — прорычал он чуть жёстче. — Я вампир.
— И что?!
— И то… бл*дь, я сам по себе едва-едва легален, — прорычал он. — И ты мне не нужна. Я и сам могу кусать и читать людей…
— Да что ты? Вот какой аргумент ты используешь? — она понизила голос до того едва слышного бормотания. — Как будто мой статус был таким уж легальным, если бы кто-то узнал, что я такое, чёрт возьми?
Когда Ник промолчал, её лицо ожесточилось ещё сильнее.
— Я нужна тебе, Ник. Ты не можешь укусить Сен-Мартен. Ты не можешь укусить кого-то из её сотрудников. А если ты приведёшь меня туда, они вообще не обратят внимания. Они даже не удостоят меня повторным взглядом. Они определённо не увидят во мне угрозу… или даже личность, если уж на то пошло.
Более сердитым тоном она добавила:
— Они воспримут меня так же, как воспринимаешь меня ты. Как твою девушку. Как ту, кого ты защищаешь. Беспомощную, нуждающуюся в защите большого плохого вампира. Это идеальное прикрытие.
Он уставился на неё.
Он противился её словам, услышав там подтекст.
Она многого не говорила, но он всё равно это слышал.
— Ты смешанных кровей, — тихо сказал он, пристально глядя на неё. — Ты смешанных кровей. Верно?
— Так и есть. Формально.
— Формально? Какого чёрта это значит?
Она пожала плечами, и её глаза оставались жёсткими как стекло.
— Это тебе придётся спросить у моего отца, Ник, — но тут она щёлкнула пальцами, вскинув голову, будто что-то вспомнила. Её губы притворно поджались. — Ох… погоди-ка. Ты не можешь. Ты не можешь спросить у него, Ник. Он мёртв.
Ник постарался смотреть сквозь злость на её лице.
Он чувствовал, что она пытается сказать ему что-то. Что-то, что она не говорила вслух.
— Он был чистокровным? — спросил он наконец.
Она поколебалась, но лишь на мгновение.
— Да.
— Ты старше ста лет? — прорычал он.
В этот раз он также забыл понизить голос.
Её челюсти сжались, когда она взглянула на дверь.
Он проследил за её взглядом до этой двери, затем посмотрел обратно на неё.
Снова скрестив руки на груди, она просто уставилась на него, стискивая зубы.
Окинув её взглядом и нахмурившись, Ник почувствовал, как его раздражение усиливается.
— Бл*дь, — выругался он наконец.
Она издала раздражённый смешок.
— Вот именно.
Всё ещё размышляя, он почувствовал, что уступает.
Иисусе. Если она действительно видящая… то есть, больше видящая, настоящая видящая, чем он позволял себе верить… тогда она не ошибается.
Она бы пригодилась ему. Она бы очень, очень пригодилась ему.
Более того, она сообщала ему не только это.
Она намекала, что её обучали этому.
Что её обучали как разведчика.
Не все видящие владели должным уровнем искусности, чтобы стереть разум человека, и уж тем более сделать это так, чтобы другой видящий не заметил пробелов.
Если до этого у него было несколько сотен вопросов к своей девушке, то теперь их количество увеличилось до нескольких тысяч.
Но сейчас не время для этого.