— Ладно, — рыкнул он, кивком головы указывая на дверь. — Пошли.
— О божечки… мне можно пойти с тобой, Ник? — съязвила она с нескрываемым сарказмом. — Совсем можно? Правда-правда? Я не буду путаться под ногами или ещё что…
Зарычав на неё, Ник шлёпнул её по заднице. Когда она ударила его в отместку, хлопнув по груди, он вздрогнул из-за боли в заживающих рёбрах, затем поправил воротник рубашки под плащом и зашагал к двери.
Она последовала за ним, не сказав ни слова, но он буквально осязал её противоречивые эмоции: угрызения совести за то, что она ударила его раненого; ярость, потому что он не увидел, какова она, пока она всё не разжевала; облегчение, что он позволил пойти с ним; беспокойство о том, что он может погибнуть.
Когда он уловил всё это, до него вновь дошло.
Он не должен чувствовать в ней так много.
Он совершенно точно не должен чувствовать в ней так много.
Даже если она чистокровная видящая, он не должен чувствовать так много.
Стиснув зубы, Ник придержал для неё дверь, наблюдая, как она выходит и буквально кипит эмоциями. Ощущая каждый нюанс её бурлящих эмоций.
Он пожалеет об этом.
Бл*дь, он знал, что пожалеет об этом.
Но, как и в большинстве случаев с Уинтер, эта дверь уже закрылась.
Глава 25
Напарники
— Позвони ей, — сказал Ник. — Поставь на громкую связь. Чертовски высока вероятность, что она даже не впустит нас в здание. Если она знает, что сделала Тай, она может задаться вопросом, вспомню ли я это…
— Ага, я это уже поняла.
Ник услышал нетерпение в её голосе и взглянул на неё.
— Возможно, мы уже опоздали, — добавил Ник. — Опоздали остановить девочку.
Уинтер бросила на него жёсткий взгляд.
— Я знаю.
— Ты так думаешь? Что мы опоздали?
Она не ответила ему прямым текстом.
Вместо этого она нахмурилась, отключая виртуальный дисплей, который она только что активировала на гарнитуре, и поворачиваясь к нему.
— Лучше ты звони, — сказала она. — Поставь на громкую связь. Я могу попытаться прочесть её, пока ты говоришь с ней. Мне нужен только голос — прямая линия. Ей даже не нужно знать, что я здесь.
Ник повернулся, уставившись на неё.
Теперь они хотя бы могли говорить свободно.
Он вёл свою машину, которую они с Уинтер выгнали из гаража его жилого здания в Вашингтон Хайтс.
Уже стемнело, но он поймал себя на том, что до сих пор адаптируется к яркости голографических и других огней, сиявших через тонированные окна его автомобиля. Эти голограммы жидкими разноцветными узорами пробегали по капоту и окнам его тёмно-зелёной Mercury Cougar Eliminator 428 Super Cobra Jet 1970 года выпуска с белыми гоночными полосами, и его чувствительные глаза после долгого пребывания в бессознательном состоянии всё ещё не привыкли.
— Та больница, — сказал он. — Кто меня туда уложил?
Уинтер недоверчиво покосилась на него.
— И ты только сейчас сообразил спросить это, Наоко?
— Просто скажи мне, Уинтер.
— Сен-Мартен, — ответила она, хмыкнув и скрестив руки на груди. — Люди Фарлуччи хотели отослать тебя в учреждение М.Р.Д. Она убедила его разрешить ей самой позаботиться об этом, ведь она может обеспечить тебе лучшие условия. Поняв, кто она, он согласился.
— Учреждение, в котором я находился. Кто им управляет?
Она бросила на него очередной ровный взгляд.
— А ты как думаешь, Ник? Это один из их исследовательских госпиталей. «Архангел».
Ник кивнул, но стиснул зубы. Он надавил на газ, сворачивая с линии красного света, пока они направлялись из северной части города к центру.
— Позвони ей, — сказала Уинтер, подтолкнув его. — Возможно, нам вообще не придётся ехать туда, если я узнаю нужное нам место от неё или от других людей в комнате.
Теперь уже он недоверчиво уставился на неё.
— Ты умеешь проворачивать такое?
— С аудио- и видео-трансляцией в реальном времени? — она фыркнула. — Да, Ник. Легко. Если она не станет использовать шифровальное устройство для звука, будет ещё проще.
— А остальные люди в комнате…?
— Я могу перепрыгнуть с неё на них. Опять-таки, при условии, что никто не закрывает её щитами, и она не предпринимает активных мер, чтобы изменить или запутать свои мысли или живой свет.
Ник уставился на неё.
— Кто, чёрт возьми, ты такая?
Уинтер снова фыркнула, закатив глаза.
И всё же что-то на её лице наконец-то изменилось. Та жёсткая злость, которую он видел после их разговора в восстановительной комнате, наконец-то заметно смягчилась. Она сдула с лица несколько чёрных локонов с цветными прядями, слегка улыбнувшись ему.