Потом оба рассмеялись.
Что-то в лице Фарлуччи смягчилось.
— Дело не в деньгах, — заверил он Ника, оглядывая его с большей пристальностью. — Если хочешь, мы переведём деньги прямо сейчас. Всё, что нам нужно сделать — это отсканировать твой штрих-код.
— Тогда в чём же дело? Что не так? — спросил Ник, до сих пор ощущая лёгкое раздражение и головокружение от наркотика. — С этим парнем всё в порядке, не так ли? С другим вампиром? Я знаю, что сломал ему спину, но…
— С ним всё будет хорошо, — ответил Том таким же ободряющим тоном. — Он отсыпается в соседней комнате. Мы дадим ему новую личность для ринга, несколько новых игрушек и костюмов, и он продолжит сражаться.
Ник уставился на них обоих.
Он посмотрел на большого афроамериканца без шеи, стоявшего чуть поодаль. Ни один из последних двоих не произнёс ни слова с тех пор, как они отвязали Ника от мягкого стола. Они все уставились на него, как на какой-то зоологический экспонат.
— Что? — прорычал Ник. — Серьёзно. Какого хера?
И снова заговорил Фарлуччи:
— Кто ты, дружище?
Ник нахмурился, повернувшись к нему лицом.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты сражался в войнах?
Стараясь не выдавать гнев лицом, Ник кивнул, всё ещё хмурясь и потирая шею сзади.
— Да.
— Как вампир? — уточнил человек.
Взгляд Ника стал жёстче.
— Да.
— А кем ты был раньше? — спросил Том, подойдя ближе. — До того, как тебя обратили?
Ник поколебался, снова оглядывая всех присутствующих.
Он уже начал думать, что вся эта затея с боем была ошибкой.
Он также осознал, что на самом деле не продумал это решение.
Ему и в голову не приходило, что его бойцовские навыки могут вызвать вопросы. С другой стороны, он и не рассчитывал, что может вот так потерять контроль и не сумеет скорректировать свои действия немного ближе к тому, что они ожидали от него на ринге.
— Копом, — сказал он наконец.
Том слегка расслабился и кивнул.
— Ты был копом?
— Да, — подтвердил Ник.
— И всё? — вставил Фарлуччи, поджав губы.
— До этого я был военным, — неохотно признался Ник. — Пока я брал отпуск от полицейской работы, я также работал в частной охране у друга, у которого имелась своя компания. После этого я вернулся к работе в отделе убийств.
— Где?
Ник взглянул на Тома, который задал этот вопрос.
— Сан-Франциско. В основном.
— Нет, — отмахнулся Том. — Где ты служил?
— Афганистан. Ирак, — Ник пожал плечами. — Делал кое-какую работу в Южной Америке.
— Какое подразделение? — поинтересовался Том.
Ник посмотрел на него.
— Армия.
— Регулярные войска?
Ник уставился на него. Затем нахмурился.
— Нет.
Фарлуччи и Том снова обменялись взглядами.
Они явно думали, что он до сих пор что-то скрывает от них.
«Наверное, — с усмешкой подумал Ник, — потому что так оно и было». Но он не помнил, чтобы подписывал какой-то контракт, в котором утверждалось, что он обязан рассказать этим ублюдкам историю своей жизни.
— Что ты делал для Белой Смерти? — произнёс Фарлуччи ещё более сдержанно.
Ник покачал головой.
— Там всё не так. У нас не было ролей…
— Но были вещи, которые они более часто просили тебя делать, — сказал Фарлуччи, ничуть не смутившись. — Они знали, каковы твои профессиональные навыки. Скорее всего, они использовали эти наборы навыков так, как было логичнее…
— Да, — Ник нахмурился. — Это в значительной степени относится к категории «не ваше грёбаное дело», — он оглядел всех присутствующих. — …Без обид.
Фарлуччи улыбнулся, вместо того чтобы возмутиться.
— Никто и не обиделся, — он слегка поклонился, и улыбка по-прежнему играла на его губах. — Прошу прощения, если наши вопросы показались грубыми. Разумеется, ты не обязан удовлетворять наше любопытство. Я скажу, что у меня нет ни малейшего желания злить твоих работодателей… так что мой интерес к твоим отношениям с Белокрыльем проистекает прежде всего из желания ненароком не наступить кому-нибудь на больную мозоль.
Ник нахмурился, снова оглядывая их всех.
И ладно… он понимал.
Уходить из Белой Смерти было довольно необычным поступком.
Они, должно быть, задавались вопросом, почему и как Нику удалось провернуть подобное, а также какие связи могли сохраниться до сих пор. Но и это не вполне объясняло, почему они смотрели на него так, словно он был бомбой замедленного действия.
— Я больше не работаю с ними, — сказал он. — Я же вам говорил.
Лицо Фарлуччи не дрогнуло.