Глаза Леи
Маленькая, хрупкая и прекрасная Леа...[1]
Лоб ее - как день ясный, щечки - как нежные розы. Волосы как золото, а глаза как небо.
Если б мы не знали, что Господь творит все из ничего, то сказали, что взял Он синеву небесную и сотворил глаза Леи.
Но ничего не увидят эти глаза. Ибо горе сошло от Ашема и коснулось ее глаз и света в них, - поэтому темен день для Леи и темны Луна и звезды ночью.
Леа ослепла[2]Не горят более глаза ее, нет в них синевы неба. Однако, все, кто смотрел на Лею, не догадывались о ее слепоте.
Взамен отнятого света глаз, благословил Элоким Лею помнить все, что услышала.
Помнить все теѓилим, которые отец, стоя у кровати, напевал во время ее болезни, в надежде, что Ашем смилостивится над глазами Леи и не лишит их света.
И сохранила Леа в сердце своем все, что слышала. Ничего не забыла, как не забывает больной снадобье, избавившее его от страданий.
Знает Леа также много песен. Их пела ей мама, стоя у кровати, во время ее болезни.
Обычные женские напевы тех времен... Помнит их Леа, не забывает.
Поет их и в доме и на улице, поет любую красивую песню, которую когда-нибудь услышала.
А иногда и придумывала свои. Собирались вокруг нее дети, слушали и никак не могли насытиться услышанным.
Ибо голос Леи завораживал красотой своей и, будь он весел или печален, трогал сердца слушающих.
Даже старик, возвращающийся из дома молитвы, останавливался и слушал ее голос, оперевшись на посох.
И тогда Леа снимала с себя песни, которые пела ей мама, и пела теѓилим, которые читал отец, молясь за дочь, чтобы Элоким не забирал свет её очей.
Леа знает наизусть всю Kнигу Теѓилим - все стихи её хранит в сердце. Но как откроет уста свои Леа, так все теѓилим устремляются туда и дальше, к ушам удивленных стариков, смотрящих на то, как маленькая девочка, годящаяся им во внучки, знает то, чего не знают они.
А не они ли читали Книгу Теѓилим из года в год?
Царь наш составил песнопения эти так, чтобы страдающий человек с чистым сердцем помнил их и не забывал.
Kто сравнится в страданиях с отцом Леи, видевшим, как необратимо уходил свет глаз ее?
И кто сравнится в чистоте сердца с Леей, потерявшей свет очей и не вoзроптавшей на Ашема?
Стояли старики, как вкопанные, вытаскивали книгу Теѓилим и, нацепив очки, молча смотрели в нее.
Ибо девочка повторяла все написанное слово в слово, ничего не пропуская.
Леа знает, что старики будут ее проверять. И жалеет она каждого, кому Элоким не позволил знать то, что знает она. Но, при всем этом, не возгордилась.
Дрогнет голос, и прелесть его померкнет, как у человека, объятого страхом.
Ибо боится Леа, как бы не потеряли старики свет свой также, как потеряла она свет ее глаз. A ведь они не знают наизусть Книгу Теѓилим...
И меняется ее голос и наполняют его Грусть, Милосердие и Сострадание. Это голос отца, поющего теѓилим во время болезни ee, в надежде что Ашем смилостивится над глазами Леи и не лишит их света.
Этот случай рассказал мне доктор Моше Гликсон[6], алав а-шалом[7].
В его городе жил плотник по имени Исраэль Нагар[8], который всю жизнь тяжело работал и не было у него ни куска хлеба в будни, ни мяса в Субботу и праздники.
1
Помещенный в раздел "Люди моего города" (בני עירי) рассказ "Глаза Леи" (עיני לאה) входит в сборник рассказов Агнона "Огонь и деревья" ( "הָאֵשׁ וְהָעֵצִים" ), изданный в 1962 году ( прим. перев.)
4
Агнон использует слово "кенегед"(כנגד), которое можно перевести как "о" или "против" (прим. перев.)
5
Бавли, Хулин 91а: "Цадиким - богатство им важнее тела". Существуют многочисленные комментарии на эту фразу. Самый распространенный - под словом "богатство" ("мамон") подразумеваются мицвот (прим. перев.)
6
д-р Моше Йосеф Гликсон(1878 - 1939) - талмид-хахам, писатель, переводчик и деятель сионистского движения. 15 лет был главным редактором газеты "ha-Арец". Его именем назван кибуц Кфар-Гликсон, находящийся около Хадеры (прим. Ц.Масад)
7
эту фразу добавляют при уважительном упоминании умершего - см. "Авраам-авину алав hа-шалом"(Авот 5:3) (прим. Ц.Масад)