— Тогда придется довести до сведения Его Светлости, что я тоже иногда нуждаюсь в сне, — заявила Вара. — А если он по-прежнему будет столь бессердечен, я втихую перережу шнурок звонка.
Пастор от души рассмеялся, но леди МакДорн серьезно сказала:
— Милая, ты должна понимать, как тяжело молодому человеку примириться со своим недугом. Он наверняка предпочел бы ловить лососей в реке или охотиться на вересковых пустошах.
— Если б он действительно захотел поправиться, то выиграл бы уже половину сражения, — возразила девушка и обратилась к пастору: — А что говорят доктора о возможности вернуть ему зрение?
— Я разговаривал с доктором Эдейром, который получил заключение от лондонских специалистов. Они считают, что заболевание Его Светлости довольно странно.
— Странно? В каком смысле? — удивилась Вара.
— Видишь ли, внешне они не находят никаких повреждений. И все-таки граф абсолютно слеп!
— Но ведь ясно же, здесь что-то не так!
— Если вы хотите услышать мое мнение, — вмешалась леди МакДорн, — то я полагаю, все эти доктора давным-давно отстали от времени. В газетах постоянно пишут о неудачных операциях. Ничего удивительного, что раненых не могут как следует вылечить!
— Согласен с вами, — ответил пастор. — Но тем не менее не сомневаюсь, медицина делает все что в ее силах.
— И я не удивлюсь, — продолжала леди МакДорн, — если свежий шотландский воздух издоровое питание подействуют на него лучше всяких лекарств.
— Остается лишь надеяться на вашу правоту, — вздохнул пастор. — А пока прошу простить меня за похищение вашей дочери, ведь она только-только вернулась домой. Но я знаю, вы нас поймете.
— Не может быть ничего важнее, чем наставить своего вождя на путь истинный! — изрекла Вара.
Пастор засмеялся.
— Я не совсем так это именую, но соглашусь, кое-что важное в данной ситуации действительно есть.
Вара поднялась с дивана.
— Пойду соберу необходимые вещи. Но не обещаю вам, что смогу надолго задержаться в замке. Я слишком долго жила ожиданием скорого возвращения домой, к папе и маме.
— Конечно, дитя мое! — сказал пастор. — Я так не терплю быть назойливым, но кроме тебя в округе просто не к кому обратиться.
И вот еще что. — Вара уже стояла у дверей. — В конюшнях замка было несколько великолепных лошадей, и если они еще там, я бы с радостью заботилась о них в свободное время!
Пастор подмигнул девушке.
— Отличнаяидея, Вара! Им тоже надо упражняться. К тому же ты сможешь домчаться на них домой, чтобы проведать отца и мать.
— Это именно то, о чем я подумала, — кивнула Вара. — А если Его Светлость скажет по-английски, что запрещает мне подобные развлечения, я притворюсь, что как раз этого-то ине понимаю!
Пастор снова рассмеялся. Вара закрыла за собой дверь и побежала вверх по лестнице.
Она не могла избавиться от мысли, что ей представляется возможность погостить в замке, а не заглянуть туда с краткосрочным визитом.
Еще до того как она уехала в Англию, ее родители перестали навещать старого графа: он бы попросту не узнал их.
Когда Вара была маленькой девочкой, замок казался ей весьма впечатляющим и даже немного грозным.
Он возвышался своими крепкими стенами над заливом и отражал атаки викингов, приходивших завоевывать Шотландию с дальних берегов Северного моря.
Из летописей ей было известно: население клана сражалось так самоотверженно, что земли МакДорнов оставались нетронутыми.
А дальше к северу в пещерах находили убежище пикты; они прятались там до тех пор, пока корабли викингов не отчаливали от берега, увозя с собой скот и овец.
Взамен они оставляли белокурых ребятишек с голубыми глазами, чьи потомки через много поколений выглядели вылитыми викингами.
Графы Дорнохские вдохновляли свой народ на беспощадную борьбу, защищая таким образом женщин и имущество.
Вот почему клан МакДорнов пользовался всеобщим уважением, в том числе у своих малодушных соседей, на протяжении многих веков.
«Не может быть, чтобы новый граф ничего не знал об этом!» — подумала Вара.
Она быстро собралась в дорогу.
Накануне отъезда из Англии она приобрела несколько великолепных платьев на деньги, оставленные ей тетушкой.
Экстравагантность была не ее стилем, но в то же время она сознавала, что отцу и матери приятно видеть ее одетой подобающим образом.
Поэтому она без всяких колебаний потратила на себя часть наследства. К тому же она чувствовала, что это честно заработанные деньги; она была сиделкой при больной тете.
Однако тут же подумала с сожалением, что вряд ли кто-нибудь в замке увидит ее вечерние наряды.
Для поездки она надела светло-голубое платье и короткий жакет. Ансамбль дополняла шляпка, купленная на Бонд-стрит.
Ее кузина, в лондонском доме которой Вара останавливалась на несколько дней, убеждала, что эта шляпка ей очень идет.
— Оставалась бы ты у нас, Вара, — предлагала кузина. — Я знаю, что некоторые молодые люди почли бы за счастье познакомиться с тобой.
— Я должна вернуться домой, к родителям, — ответила тогда Вара. — Но, прошу тебя, пригласи меня снова, скажем, через месяц. Я бы хотела еще столько всего увидеть в Лондоне!
— Ты увидишь абсолютно все! — пообещала кузина. — Просто дай мне знать, когда тебе надоест созерцать пурпур вереска, и твоя спальня будет ждать тебя.
Вара расцеловалась с кузиной.
По пути на Север она размышляла о том, что было бы в самом деле здорово провести неделю-другую в Лондоне. Ей хотелось побывать в опере и театрах и, конечно, более всего — на балу.
Девушки в школе рассказывали друг дружке о балах и многочисленных званых вечерах, на которые их приглашали. Каждая лелеяла заветную мечту — быть приглашенной в Мальборо-Хаус.
Об Эдуарде, принце Уэльском, и его любовной связи с очаровательной Лили Лэнгтри шептались по всем углам школы.
Вара, как и большинство ее подруг, также мечтала когда-нибудь очаровать принца. Но она убеждала себя, что подобное вряд ли могло бы произойти в Шотландии.
Принцы встречались здесь крайне редко.
Повезти могло только тем, кто находился в Эдинбурге во время визита королевских гостей во дворец герцога Гамильтона.
Однако Вара в отличие от многих молодых девушек не ставила перед собой цель покорять мужские сердца.
С большим интересом она погружалась в учебу.
Книги раскрывали перед ней иные миры, совершенно не похожие на тот, в котором она жила. Каждый день сулил ей новое открытие.
Закончив упаковывать вещи, она подумала, что даже представить себе не могла по приезде домой такого поворота событий.
Когда она спустилась по лестнице, ее отец и пастор сидели в комнате с бокалами в руках.
— Не покажется ли несколько неприличным, если Вара будет в замке одна, без опеки со стороны какой-нибудь дамы? — забеспокоилась леди МакДорн.
— Я думал об этом, — кивнул пастор. — Но вы, вероятно, позабыли о миссис Бриден.
— Ну конечно! — воскликнула она. — Какую глупость я сморозила! Но она так редко появляется на людях, что я давно считаю мистера Бридена холостяком.
Пастор улыбнулся.
— Многие склонны так ошибаться, но миссис Бриден привыкла к одиночеству и не потерпит осквернения чьим-либо присутствием своих комнат в замке.
Все рассмеялись.
Им была известна история о том, как молодой мистер Бриден обратился к старому графу с просьбой разрешить ему жениться.
Ом получил отказ и выслушал заявление, что ни при какихобстоятельствах не имеет права покидать замок.
— Вы нужны мне, и я хочу, чтобы вы постоянно были при мне! — выпалил граф.
Когда что-либо шло вразрез с его желаниями, ярость графа не знала границ.
Однако мистер Бриден был непоколебим.
— Прошу прощения, милорд, в таком случае мне придется оставить службу.
— Оставить службу? — загремел граф. — Что за вздор! Разумеется, вы не можете оставить службу! Я доверяю вам, и вы меня устраиваете. И вы останетесь здесь, даже если для этого мне придется посадить вас под замок в один из подвалов!