В голове внезапно всплыли слова одного из профессоров, к которому он водил любимую в самом начале. Именно его слова стали для неё приговором. Почему-то именно они прозвучали так, что все надежды на медицинскую ошибку и сомнения в правильности поставленного диагноза окончательно исчезли. Тогда уже в конце визита сухонький седой мужчина в белом халате с острым, умным взглядом усталых глаз сказал то, чего теперь так боялся и с ужасом ждал Даня.
«Иногда в самом конце пациенты, как чудо, испытывают краткое облегчение, словно идут на поправку. Так вот, если Вы всё же останетесь рядом с ней до конца, в случае наступления такого просветления не верьте в это. Поддерживайте Вашу девушку, радуйтесь вместе с ней, но не верьте. Потому что, когда она неожиданно впадёт в конечную ко́му, эта несбыточная надежда может утянуть Вас следом. Потому что боль в Вашем сердце будет адская…»
Молодой человек тогда подумал, что странно слышать такое от учёного мужа, но эта мысль больше не давала ему жить спокойно…
– А давай ненадолго съездим в Афины, – тихий голос девушки вдруг выхватил Даниила из тяжёлых мыслей.
– Зачем? – сморгнув, удивился он. И сразу заподозрил неладное.
– Хочу показаться врачу. А там центр очень хороший есть…
– Что-то не так? – перебил Олесю мужчина.
– Нет, наоборот. Просто нужно кое-что проверить. – И помолчав, девушка положила на стол вилку и с улыбкой добавила: – А на обратном пути, если хочешь, заедем в Аргос и навестим Димитриса?
Мужчина кивнул после секундного колебания.
– Хорошо.
– Спасибо.
Олеся встала, наклонилась и поцеловала его в висок.
Димитрис был греческим искусствоведом, с которым молодой русский скульптор познакомился в интернете на одном из форумов по античному искусству. Он прекрасно разбирался в древней культуре своей родины, посвятив её изучению почти сорок лет своей жизни. И хотя Даниил был намного моложе грека, они легко нашли общий язык. Их знакомство продолжалось уже несколько лет. И когда раньше, ещё до знакомства с Олесей, Даниил приезжал в Грецию один, Димитрис, зная о неуёмной страсти своего русского знакомого к скульптурному станку, резцу и стамеске, помогал ему снимать в Аргосе небольшие временные мастерские для случайной работы.
В этот раз пожилой грек также нашёл студию для Даниила, но, как он и подозревал, тому она так и не понадобилась. Да и какая может быть работа, когда приезжаешь в страну древностей и тайн с красавицей-подругой? Так что при встрече в аэропорту мужчины тепло поприветствовали друг друга, Димитрис передал Даниилу ключ от возможной мастерской – так, на всякий случай – и за прошедшую неделю больше друг друга они не тревожили. Но теперь заехать к гораздо опытному коллеге показалось молодому человеку хорошей идеей. Потому как несмотря на то, что Даня ни на миг не выпускал из мыслей самочувствие своей возлюбленной, найденный им фрагмент неизвестной статуи также не выходил у него из головы. Он как голодный термит подтачивал быстро увлекающийся разум скульптора, требуя разгадать свою тайну. Вон, уже кошмары сниться начали…
Пока Олеся не спеша укладывала в саквояж кое-какие вещи, Даниил набрал номер грека.
– Алло? Димитрис?
– О! Даниил! – отозвался низкий мужской голос на другом конце. – Как дела? Как отдых?
– Спасибо, неплохо. Ты не очень занят сегодня вечером? – на хорошем английском спросил молодой человек.
– Что-то случилось?
– Мне нужно срочно тебе кое-что показать. Давай встретимся в мастерской.
– Хорошо, – заинтригованно ответил Димитрис. – Но сегодня – никак. Срочно на Крит доехать надо. Там что-то нашли после шторма. Что-то странное, о чём пока не говорят. Завтра к обеду нормально будет?