– Никак, – вставил иронично к себе Антон.
Профессор пропустил реплику мимо ушей. – Не спорю, ты старался сделать много хорошего людям, ты старался жить для людей. Ты не относишься к слабым разумом людям, которых кроме материального потребления и массового развлечения ничего более не интересует, и которые живут только ради материального благополучия себя и своих близких.
– Я их презираю, – снова вставил Антон.
– Нельзя презирать людей, даже если они не столь умны, как ты, – вставил уже я. Антон посмотрел на меня и улыбнулся. Профессор же посмотрел недовольно на нас обоих, и мы его больше не перебивали.
– Никого ты не презираешь. Просто относишься с меньшим вниманием и уважением. В тебе нет большого тщеславия и корысти, но небольшое есть. А небольшое есть у всех нормальных людей. У кого чуть больше, у кого чуть меньше. Это естественно. Получается, у тебя были все возможности найти своё место среди людей, достойное тебя место. Ты мог стать и творческой личностью, и научным работником, и мастером дела или таким, как Лексис. Но ты никем не стал. Таланта не хватило? Сомневаюсь. Силы воли? Тем более. Я с полной уверенностью могу сказать, что будь у тебя стремление к власти, ты без труда мог стать значимым политиком или финансистом, но ты понимал, что жизнь-карьера опасна для разума, и поэтому старался просто быть полезным людям. Но по большому счёту не смог, потому что расплескал себя. Наверное, писал философские заметки, но по-настоящему философию жизни не раскрыл и не смог её продвинуть вперёд, или пытался рисовать а-ля Антон, но, не уделяя много времени обучению живописи, остался на любительском уровне. Ты решил помогать людям конкретными делами, борясь с преступниками, но профессиональным полицейским, военным не стал. В нынешнее время только один человек из трёх, занимающихся вышеперечисленными профессиями, имеет право называться настоящим профессионалом. То есть, служить людям так беззаветно, самоотверженно и честно, что заслужить их светлую благодарность. Ты Антон, относишься к остальным двум. Ты был слишком умным, а не слишком усидчивым, справедливым и добрым. Твой разум при всей разносторонности был сдвинут в сторону расчёта, а не самопожертвования. Ты любил манипулировать людьми и часто достигал положительного результата. Используя некоторых, делал хорошее дело для многих. Но всё это носило локальный характер. И сумма положительных результатов локального характера не привела к положительному результату глобального характера. Ты боролся с марсианским движением, считая его несвоевременным, но в итоге проиграл. И самое главное, ты проиграл в жизни. Тебя бросила и ВОБР и вообще люди. У тебя есть друзья? Нет. У тебя есть семья? Нет. У тебя есть благодарность людей? Есть, но не так её много. А ты уже не молод.
Антон печально слушал, понимая, что профессор во многом прав. Учёный решил подбодрить Антона.
– Я не хочу критиковать твою жизнь. Я хочу, чтобы ты задумался, как её сделать более светлой и созидательной. Задумался, в чём заключается это чуть-чуть, которое отличает тебя от тех людей, которые находят своё достойное место в жизни.
– Уже поздно. Я действительно проиграл, и жизнь меня разочаровала. У меня нет ни духовных сил, ни физических возможностей. Я даже ходить не могу по-человечески. Что я могу сделать? Написать философские мемуары о своей неординарной жизни, оправдывая свои поступки. Но кому они нужны? Удивительно, я общался со многими хорошими людьми, в том числе и с вами, но они остались или в стороне, или на противоположном берегу, или погибли. Я был в любовных отношениях с милыми женщинами, но они так и остались только любовницами из прошлого. У меня осталось только одно важное дело. И больше ничего. Я никому ничего не хочу доказывать или искать справедливости. Что заслужил, то и получил. – Антон замолчал, задумчиво воспринимая самого себя.
– Ходить ты будешь, а дело всегда можно найти, было бы желание, – протестуя, сказал профессор.
Но я чувствовал, что Антон сгорел. Он радовался борьбе и победам, пока не понял, что окончательно проиграл. Когда всегда выигрывающего боксёра посылают в глубокий нокаут, да так, что он годы не может оклематься, то он никогда больше не захочет боксировать. Настоящий победитель в жизни тот, кто испытывал трудности, часто проигрывал, но не сдавался и шёл вперёд, и, в конце концов, выиграл самый важный для себя бой и остался непобеждённым навсегда. Я сочувствовал Антону, но помочь ничем не мог. Если он и сможет подняться, то только сам. Но он не сможет, его разум признал поражение.