— Я забыл тебе кое-что сказать, — сказал он.
— Да?
— Я должен на несколько дней уехать в Вашингтон. Я буду очень занят, мне придется работать допоздна, и поэтому я буду ночевать в своей вашингтонской квартире.
— Я не знала, что у тебя есть квартира в Вашингтоне. — Ей тут же вспомнилось, что говорил Гарри, и она поняла, что работа, которую Джейсон делает в правительстве, гораздо серьезнее, чем он пытается ей это представить.
— Разве я тебе не говорил? Нет, по-моему, нет. Наверное, не говорил, потому что до сих пор мне удавалось заканчивать работу к вечеру и возвращаться на ночь сюда. — Он улыбнулся своей самой убедительной улыбкой, которая притягивала людей к нему. — Я не хотел лишать себя возможности спать рядом с тобой, понимаешь. Я и сейчас этого не хочу, но боюсь, что это просто неизбежно.
— Я не против. Со мной все будет в порядке. Когда ты уезжаешь?
— Возможно, завтра — мне нужно кое-что подготовить. Если не завтра, то послезавтра — точно. Если я завтра вечером не приеду домой, то я тебе позвоню. — Он хотел было встать, но Бренвен задержала его, положив руку ему на колено.
— Джейсон, — спросила она, — большую часть твоих доходов составляет то, что ты зарабатываешь в Вашингтоне, ведь так?
Его челюсти сжались. Он инстинктивно насторожился.
— Ну и что?
— Просто все то время, что я тебя знаю, я всегда думала о тебе как о профессоре. Сейчас я понимаю, что ты гораздо больше, чем преподаватель. А ведь я даже не знаю, чем ты занимаешься в Вашингтоне.
Ее выбор слов, ее признание того, что он больше чем просто профессор, польстили ему.
— Я консультант. Ты ничего не знаешь о том, как правительство руководит нашей страной, поэтому, боюсь, тебе будет непонятно. — Он поцеловал ее в кончик носа.
— Но мне интересно. Иногда Редмунд кажется таким… э-э… душным. Мне бы хотелось знать, что ты делаешь в столице. Мне бы хотелось… помочь тебе.
— Ты приехала с небольшого островка у побережья Уэльса, и ты считаешь Редмунд душным? Но я тебя понимаю, — хмыкнул Джейсон. — Дорогая, единственное, чем ты можешь мне помочь — это стать украшением, прекрасной женщиной, которую я держу под руку. — Он замолчал и принялся взглядом изучать ее. — А это идея. Я как-то не связывал тебя с той частью моей жизни. Только с этой, с редмундской. Ты действительно прекрасна — в соответствующем вечернем платье ты могла бы привлечь массу внимания.
Опять одежда, подумала Бренвен, но улыбнулась.
— Знаешь ли, у меня ведь есть еще и голова на плечах.
Джейсон прищурился.
— Гарри всегда твердил, что ты очень умна.
Бренвен старалась удержать улыбку на лице, хотя она только сейчас поняла, насколько Джейсону было безразлично в ней все, кроме ее лица, тела, молодости. Теперь он задумчиво рассматривал ее, как бы оценивая заново.
— У тебя цепкая память, ведь так? Ты, кажется, никогда ничего не забываешь. Ты ведь очень хорошо запоминаешь все, что слышишь? Лекции, разговоры?
— Да, очень хорошо. Я всегда запоминаю все, что слышу — иногда мне даже хочется забыть что-нибудь, но я все равно помню.
— Ну что ж, — решительно сказал Джейсон. — Тебе не нужно ничего знать ни о правительстве, ни о политике, чтобы выглядеть прекрасной и запоминать все, что говорят вокруг. Я буду брать тебя с собой на приемы и вечеринки.
— Джейсон, я не хочу ходить на приемы. Я хочу помогать тебе в чем-нибудь серьезном!
Он откровенно расхохотался.
— Приемы и вечеринки в Вашингтоне вовсе не для развлечения! Поверь мне, ты действительно поможешь мне таким образом — ты скоро и сама это поймешь. Я не могу взять тебя с собой завтра, но скоро возьму. Ты рада?
— Да, конечно, очень.
— Прекрасно. Тогда мы так и поступим. — Джейсон, нахмурившись, бросил взгляд на ее книгу. — Ты еще не закончила?
Бренвен улыбнулась. Она была польщена и взволнована.
— Ты не дал мне возможности сделать это.
— Но я хочу, чтобы мы вместе легли.
— Извини. — Она покачала головой. — Я не могу, мне правда нужно дочитать. Иди поспи.
Когда Джейсон уже был в дверях, она остановила его.
— Джейсон, ты так и не сказал мне, чем занимаешься в Вашингтоне.
— Нет. — Он посмотрел на нее через плечо, подняв бровь, отчего его лицо приняло сардоническое выражение. — И никогда не скажу.
Бренвен мигнула и уставилась взглядом в удаляющуюся спину Джейсона, слишком изумленная этим прямым отказом, чтобы протестовать. Даже шпионы могут сказать своим женам, что они шпионы, не так ли? Что же такого важного может скрывать Джейсон, такого, о чем он не может рассказать даже своей жене? Такого важного… или такого ужасного. В конце концов, Гарри ведь сказал, что Джейсона в Вашингтоне боятся.