Моя племянница. Его внучка. С такими же черными глазами. Схожу с ума по трапу с чемоданом. Ну мать, ты даешь! Перенесла свою неиспользованную любовь на внучку того, чьё имя не упоминаешь в суе. Ну я чисто гипотетически, могла бы быть Танечке не только тетей, ну и бабушкой… Сама себя насмешила, какая из меня бабуля в 32.
— Ксюша, рада тебя видеть, — Катюша меня обнимает, — что с тобой такое, Зураб, ты жену кормишь вообще?
— Ну, Катюня, я ее кормил, кормил, а она стала еще меньше. Ой ну, а тебе материнство к лицу, — Зураб, как обычно, может превратить любую неловкую ситуацию в повод для комплиментов. Вот хороший же мужик, но с женой ему не повезло.
— О, замухрыжка, — Стасу бы язык подрезать, — он берет меня двумя пальцами за шею, — ты смотри прям в суповой набор превратилась. Вот как кости торчат. Сразу видно, как тебе хорошо замужем.
— Зато твой, Стасик, «комок нервов», — показываю на его животик, — растет не по дням, а по часам. Кого ждем? Мальчика аль девочку!
— Говорил маме, что надо было тебе продать цыганам, нет она уперлась, видно по цене не сошлись, — Стас не унимается, ну прям КВН, «Камеди Клаб» и «Кривое зеркало» в одном наборе.
— Тебя-то они даже в нагрузку брать отказались — говорят, зачем нам этот сопливый пацан, даже какашки за медведями убирать не пойдет.
— А я смотрю, ты тоже живот растишь, — Стас указал на мой округлившийся животик и замер.
— Ксюха, да ты?..
Зураб взял меня под руку:
— И да мы ждем ребенка.
Катя аж присела на стул:
— И давно?
— Уже 4 месяца, — отвечаю я.
Катька кидается на меня:
— Оксанка, как хорошо!
— Мы тоже рады, уговаривал Ксюшу родить наследника, а тут такое дело…
И правда Зураб еще за месяц до свадьбы попросил меня не пить противозачаточные таблетки, я сопротивлялась, но сдалась. Думаю — чему быть, того не миновать.
— Что-то папа запаздывает? — вид у Кати расстроенный, — наберу Глашу.
— Он вообще там плох, — вмешивается Стас, — пьет днями и так уже месяцев пять, сорвался! Наверное, что Раиса ушла…
— Так друзья, а чего мы сидим тут, поехали Корецкого отряхнем, — Зураб был полон энтузиазма.
— Ты что? — я прямо испугалась…
— А чего он киснет, надо его поддержать, я сейчас Сашу подтяну, — все-таки Зураб — уникален. Таких больше нет, и я его не заслуживаю.
Катюша поцеловала Зураба в щеку:
— Ты молодец, Стас, бери коляску и Таню — едем к деду.
Меня жутко затошнило от этой идеи и от встречи с князем тьмы.
Мы расселись по машинам и уже через час были перед воротами дома генерала. Ноги отказывались нести меня. Но мы вошли в пустой дом.
— Яр, — позвал Зураб, — ты жив?
Отклика не было, тогда я зашла в комнату Кати, я увидела Ярослава.
— О, виденье, — он уставился на меня пустыми глазами, — изыди, русалка!
— Ярослав, это я!
— И голос похож!
— Ну чего ж похож, это я — Оксана!
— Саша, нам нужна капельница, — Зураб обратился к Волкову, — надо Яра прокапать и будет как новый. Столько пить…
Моё сердце рвалось, это из-за меня ему теперь плохо.
Его черные глаза смотрели прямо на меня:
— Ты голодаешь? Зураб, хоть иногда корми свою жену, а то она скоро исчезнет…
Я присела рядом с Корецким:
— Ярослав Александрович, как Вы?
— Твоими молитвами, Оксаночка, — он протянул руку к моему лицу, — глаза настоящей русалки!
— Яр, ты бредишь, — Зураб убрал его руку от моего лица.
Корецкий пьяно вскинул голову:
— Хорошо, что вы все со мной, теперь и умереть нестрашно.
— Папа, — Катя залилась слезами, — ну что ж ты так?
— Блин, смысл мне так жить в пустоте?… Ни любви, ни счастья
— Ну ушла Рая, ну пусть, — выговорил Стас.
— Да хрен с ней, с Раей, — Корецкий посмотрел на меня.
— Не Рая всему виной…. А…, — генерал вырубился.
Спасибо ребятам, бригада скорой помощи буквально прилетела в поселок.
— Сильная алкогольная интоксикация…
Зураб сидел в зале, обхватил голову руками:
— Я знал, что это не закончится хорошо!
— Зураб, а что ты мог сделать?
— Я знал. Что он с ума сошел по той женщине. Это о ней говорил мне в Новый год, а тут все и сразу…
— Какая женщина? — удивилась Катя, — у папы кроме Раи никого не было…
А была одна!
19
— Да, генерал не перестает меня удивлять, — Стас отвозил меня и Соню домой, поскольку Зураб остался присмотреть за Корецким, — больше 20 лет в милиции, чего только не повидал, а тут из-за бабы так расклеился. Прямо на него непохоже. Это что ж там за девица такая, что так его впечатлила? Ксюш, ты меня слушаешь?
— А? Нет, Стасик, вот честно не слушаю, все больше о своем, о женском!
— Ну и ладно! Всегда знал, что ты меня игноришь. А сейчас убедился.
— Прости, братик. Но я немного не тут…
— Где ты, Ксюша? Объясни, что с тобой происходит в последнее время? Не узнаю нашу Оксану.
— Все хорошо, просто нахлынуло. Такая тоска…
— У тебя с Зурабом все нормально?
— Все превосходно, а что может быть не так? И жизнь у меня отличная.
— Да уж. Вижу насколько отличная, как вы поженились, ты прям все чахнешь и чахнешь
— Это в каком еще смысле?
— В самом прямом…
— Вот при Соне, пожалуйста, не заводи эту волынку, Стас, она хоть и делает вид, что в окно смотрит, а у самой чуть что — ушки на макушке. Потом как-то обсудим, кому жить хорошо, а кому не очень, и кто и где чахнет.
— Вот всегда ты так… Скажи, как ты себя чувствуешь?
— Как беременная женщина.
— Как раз мне, — Стас усмехнулся, — это дает полное понимание.
На этом наш разговор был прекращён, и мы с Соней приехали домой.
— Мамочка, ты чего-то бледная, может передохнёшь немного, я сама кушать приготовлю.
— Моё ты солнце, — целую ее белокурую головку, — мне ничего не надо, главное сама поешь, тем более, я уже все сделала.
— А что это с Катиным папой было? Он заболел?
Соню мы естественно оставили в машине. Не стоит ребенка травмировать раньше времени. Вырастет — еще драм насмотрится!
— Можно это и так назвать, — у меня из головы не выходил пустой взгляд Корецкого. И не только взгляд, а он весь. Оксана, только не начинай сейчас снова. Ты беременна и не стоит себя эмоционально перегружать и так уже.
— Сонь, я пойду вздремну, такая слабость, что просто с ног валюсь, если что-то буди.
И я за несколько минут полностью провалилась в сон. Проснулась от лёгкого прикосновения к моей щеке:
— Ксюша, ты спишь?
— Пока ты не пришел, я спала, — уставилась на Зураба в темноте спальни, — что там? С генералом?
— Думаю, за недельку поставим его на ноги, я уже однажды такое видел, — Зураб присел возле меня, — когда его жена умерла. Только тогда после училища пришел, а тут сразу и горе в семье Корецких. Просто тромб — и в момент человека не стало. Так из петли его доставали. Я только не пойму, почему Катя раньше не всполошилась…
— Ребенок маленький. Не до великовозрастного дитяти ей было, Зураб.
— Вот ты так говоришь…
— Говорю, как есть, мой дорогой. Потому, что понимаю.
— Ты права, он хоть и здоровый мужик, а как дитя малое. Ты еще смотри, как на старости лет влюбился-то.
— Но и ты влюбился.
— Но я моложе немного.
— Да уж, ты у меня еще очень молодой, я б даже сказала юный орел.
— Ой ты, я смотрю, Оксана в игривом настроении…
— Знаешь, как вино бывает сухое и полусухое, так и настроение у меня полуигривое. Такое гормонами подправленное.
А на самом деле, меня порадовала новость, что Ярославу уже лучше. Пусть и не мой, но будет жив и здоров.
— Ну раз полуигривое, — так может… — Зураб скользнул под моё одеяло, — чуть-чуть поиграем, в полсилы?
— Я сейчас покажусь тебе карикатурой, но у меня очень болит голова.
— Так, это поправимо! Я знаю прекрасный способ, как избавится от головной боли. К тому же еще и приятный, — его рука скользнула под мою футболку и уже опускала лямку бюстгальтера.