"Кто Вы?".
Я усмехнулась сквозь слезы. Вспомнила удивительно молодые, иконописные глаза так похожие на мои…
Кажется, с этой загадкой, мучавшей меня столько времени, в конце концов, покончено- теперь я знала ответ….
Решительно надев кольцо на безымянный палец, я огляделась по сторонам.
Путь домой мне преграждал поток грязи, несущейся вдоль дорожки, которая недавно привела меня на старый погост.
Стемнело. За стеной дождя я едва различала развалины церкви.
Гроза отошла, оставляя за собой обложенное тяжелыми тучами небо. Дождь обещал зарядить на всю ночь. К тому же сильно похолодало, меня трясло то ли от резкого падения температуры, то ли от нервного перенапряжения, державшего меня в своих тисках с того самого утра, когда, проснувшись, я очутилась в точке соединения двух реальностей одной жизни.
Я стояла в полной растерянности среди старых могил, не имея ни малейшего представления о том, как выбраться отсюда, и оказаться, наконец, под крышей родного дома.
Животный страх перед разбушевавшейся стихией острыми клещами сжал моё сердце. Я знала, что паника всегда наихудший советчик в подобных ситуациях, однако, справиться с ней мне было не под силу — перспектива провести ночь на старом погосте в одиночестве, к тому же в насквозь промокшей одежде обещала довольно плачевные последствия.
Дед Евстафий!!! Точно помню, что три дня назад, во время нашей последней встречи с тетей Катей, не спрашивала о месте его захоронения.
Резко обернувшись назад, я увидела, ещё не успевшую порасти травой, могилу старика. Помню, как покрыла её когда-то свежесрезанными розами из своего сада…
Именно он, Евстафий Игнатьевич, поведал мне мрачную историю любви Екатерины и Петра. Разве могла я тогда догадаться, что это была и моя история тоже?…
Ещё раз оглядевшись, двинулась в направлении развалин, заведомо зная, что и там меня не ждет крыша над головой, сухая одежда да стакан горячего травяного чая, чтобы согреться и предотвратить простуду.
Некая сила, берущая своё начало в тайных, непознанных глубинах души, тянула меня к разрушенным стенам, окружившим три воронки, засыпанные осколками кирпича с кое-где пробивающимися меж ними порослями дикого кустарника, к старым камням, поросшим нежным бархатистым мхом.
Я шла, спотыкаясь и скользя по мокрой траве, шла на ответный таинственный зов, исходящий оттуда, где ранее, в одной из моих жизней, я находила отдохновение от терзавшего меня отчаяния и глухой безысходности, как мне тогда казалось, навеки свившими гнездо в моем истерзанном сердце.
"Моя история ещё не закончена…"- эта мысль осенила меня, стоило мне коснуться рукой края почти разрушенной кладки. Я перешагнула через груду разбросанных кирпичей, миновала знакомую прогалину меж кустов, окруживших развалины со всех сторон и оказалась внутри.
Причудливой формы, разбитые людьми и временем, стены старого храма, или, вернее, их жалкие остатки, отгородили меня от внешнего мира…
Глава 17
Я отчетливо помнила, будто побывала здесь в последний раз только вчера, каждый выступ или неглубокую ямку на пути к месту, где по моим расчетам располагались Царские Врата старой церкви.
Мои ноги ступали уверенно, отыскивая в кромешной тьме путь к алтарю, огромному камню, лежащему на ровных выступах, по всей видимости, бывшими когда-то ступенями, ведущими в подвал.
" Мне следует помолиться за их души…. За их или наши души, что до сих пор не знают покоя". Я вспомнила, как молилась здесь в последний раз, пытаясь примирить свои чувства и разум, а потом…
На заброшенном погосте я встретила странника…
"…Всё рано или поздно проходит, посему и мучениям человеческим конец должен наступить… Какой — никакой, а должен…" Голос деда Евстафия явственно прозвучал в моей голове. Я не успела прикинуть, почему на память пришли именно эти слова.
Намокший мох… Он-то и подвел меня, став причиной моего внезапного падения.
Острая боль в лодыжке привела меня в чувство. Я лежала, распластавшись на каменных выступах возле алтаря. Одна нога, нелепо вывернувшись, была придавлена тяжестью моего тела. Я попыталась распрямиться, и тут же сморщилась от очередного приступа боли.
С трудом, но мне всё же удалось вытащить из-под себя покалеченную ногу.
Я смотрела на темное без единой звездочки небо, чуть не плача от отчаяния — похоже, эту ночь мне суждено провести в разрушенном храме одной. Вспомнила, что мой мобильник так и остался лежать в машине. А это значит…
От охватившего меня ужаса по телу пробежали мурашки- кому придет в голову искать меня в ближайшее время, тем более здесь, на развалинах старой церкви, куда редко ступает нога человека?