Его темные глаза блестели обещанием наслаждения, и тут я осознала, что мой благополучный мирок разлетается на осколки: все традиции и законы, правила поведения и приличия сметаются сейчас человеком, которого я безумно любила. Как могла я довольствоваться пародией на жизнь, которую вела доселе и считала более или менее настоящей?
Он опять что-то сказал, я, не думая, отвечала- само искушение стояло передо мной в полный рост, полностью затмевая шепот рассудка, который в чем-то пытался убедить меня.
Олег подошел бесшумно, горячей ладонью сжал мою руку чуть повыше локтя. Его другая рука скользнула на талию- я почувствовала как пояс халата упал на пол. В следующий момент обжигающая лава наслаждения разлилась по моей спине, переходя к обнаженной груди.
Для меня мир сошел со своей оси, куда-то покатился, и осталась одна надежная опора — его объятия.
Он притянул мою голову к себе и стал покрывать поцелуями глаза, нос, губы, подбородок, спускаясь к шее.
Жалкие остатки самообладания окончательно покинули меня- я резко дернула за край полотенца на его бедрах, он в ответ подхватил меня на руки, распахнул дверь в спальню и нежно положил на покрывало, накрывая мое обнаженное тело своим.
Его пылающие губы нашли мои, и для меня словно распахнулась дверь в иное измерение. Все окружающее растворилось, ушло за грань сознания, осталось только наслаждение и жажда предстоящего обладания. Желание эхом отдавалось в лихорадочном биении наших сердец.
И вот уже, равнодушная ко всему, кроме урагана ощущений, не сознавая того, какие эмоции владеют Олегом, я двигалась в одном ритме с ним, желая большего. Дыхание застревало в груди, мышцы спины, казалось, вот- вот порвутся, но я всё равно требовала, приказывала, заставляла…
Наша близость была исступленной, мучительной, алчной. Утонченная пытка наслаждением становилась всё острее.
Я чувствовала, что эта ночь не знала ни преград, ни запретов….
Я вздрогнула и очнулась, щека прилипла к подоконнику.
Олег, живой, восхитительный, нежный только что овладел мной… во сне. Я чувствовала, как мое разгоряченное тело все еще дрожит от наслаждения, чувствовала тепло от прикосновения его рук, тела, губ…
Но его самого не было рядом. Растворился как обычно, на сей раз в пламени страсти, вышвырнув меня из своего мира.
Медленно унимая взбудораженный сонным наваждением рассудок, я потихоньку приходила в себя.
Сон открыл мне многое, а главное, теперь я знала, что значит принадлежать любимому мужчине.
Мой секс с Сергеем, творимый по жестокой необходимости, навязанной пресловутым штампом в паспорте, показался жутким суррогатом, жалкой пародией на то, что должно иметь место в реальности.
Я могла себя только поздравить, что несмотря на упорные протесты мамы, настояла на своем и все же рассталась с мужем, оставив позади никчемную никому не нужную обязаловку- супружеский долг….
Я ждала ночи, как обещания рая, мечтая вновь очутиться в объятиях Олега….
Каждое утро приносило разочарование — сны часто дразнят нас словно в насмешку, сначала даря, а потом отбирая…
Однако одного такого сна оказалось достаточно, чтобы вывести меня из состояния душевного анабиоза. Будто кто — то свыше помог мне вернуться в мир живых…
Глава 20
И вновь за окном моей "девятки" мелькают стволы берез, придорожные деревеньки, колосящиеся поля пшеницы и ржи. Их аромат пьянит и будоражит…
Бешеный поток машин обходит деревенские дороги стороной. Я расслабилась, слегка откинувшись на спинку сиденья…
Lanfren-Lanfra…. Сама любовь ностальгировала под эту мелодию, журчащую в салоне автомобиля.
Мой сон, прекрасная сказка ночи, опять пленил своим эфемерным очарованием…
Время, проведенное в мечтах, летит незаметно. Не успела оглянуться, а вдалеке уже виднеются домишки на окраине села, справа, отражая небо, блестит под солнцем зеркальная гладь реки.
Наконец-то… Наконец-то я дома!!!
Взгляд невольно отыскал едва виднеющиеся с дороги развалины старой церкви и погост…
Странник…
Я почти позабыла о нем… За всем случившимся воспоминания о нашей встрече отошли на задний план, померкли, принимая оттенок нереальности.
Но стоило приблизиться к Зотовке, как услужливая память вернула нашу необычную беседу, глаза невольно вновь поймали его взгляд. Я почти физически ощутила на лице, теле, руках струи дождя, уловила запах грозы, слышала шум разбивающейся о воды землю вперемешку с раскатами грома.
— Мама! — Яна, выскочив из дома, сбежала по ступенькам, рывком отворила калитку и повисла у меня на шее. Я зарылась лицом в её волосы. Особый, любимый запах родного человечка: молоко, ветер дующий с лугов, речная вода — всё смешалось в нем.