Он снова приблизился ко мне, взял за руку:
— Взгляни ещё раз…
Удивлению моему не было предела: знакомое полотно то, что дед Евстафий, уходя из жизни, завещал не кому-нибудь, а именно мне, оживало на глазах- Екатерина Зотова в саду с роскошным букетом цветов на полусогнутой руке.
Она оборачивается на шорох веток… Светлая, словно утренняя заря, улыбка тронула юные губы…
Зеленая стена заколыхалась…
Что я вижу!!!! Петр Василевский стремительно пересекает разделяющее их пространство…
Букет розовых цветов рассыпался за его плечами….
Петр…Я жадно вглядывалась в его черты. Нет, Олег… Они напоминали братьев-близнецов, рожденных в разные века по прихоти свыше…
— Трудно не узнать, не так ли? — подал голос странник.
Мне с трудом удалось оторваться от чарующего видения, я возвращалась в реальность нехотя, будто покидала прекрасный сон.
— Их судьба тоже не нашла достойного завершения.
Мне стало не по себе: я вновь упёрлась в безысходность…
— Не находит… — тихо поправил он. — Тебе предстоит завершить её…
— Завершить? Мы говорим о завершенности? Все же она существует, а с ней вступает в силу понятие времени.
Он улыбнулся:
— Законченность не в вашем понимании этого слова. Ты поймешь это, когда пройдешь иной путь, если сможешь, конечно, — и, чуть помолчав, добавил. — Душа моя….
Глава 28
3 августа 2001 г.
Птицы… Где-то над головой я слышу их многоголосое щебетанье. Чувствую- веки отяжелели, словно после долгого, тяжкого сна. Мне стоит неимоверных усилий разомкнуть их, оглядеться и понять, где же я, наконец.
Два воробья перескакивают с ветки на ветку, совершенно не замечая моего присутствия. Моя рука, откинутая в сторону, лежит на чем-то шелковистом и мягком. Я сжала пальцы и резко дернула руку. Потом поднесла все еще сжатый кулачок к глазам и разомкнула ладонь. Мне в лицо посыпались обрывки зелени. Напуганные моими неожиданными движениями пернатые, сорвались и, громко вереща, упорхнули прочь.
Сквозь зеленые ветви я увидела небо, голубое, прозрачное и бездонное…
Внезапно меня оглушил шум промчавшегося рядом автомобиля. Я приподнялась на локте, озираясь по сторонам. Вывод не заставил долго ждать: я на обочине шоссе… В правой руке обрывки осоки и полыни. Пряный аромат трав приятно щекочет ноздри…
Интересно!
Инстинктивно вскочила на ноги, абсолютно не соображая, где я и что со мной происходит.
И тут я вспомнила всё, точно вспышка озарила мозг. Я здесь, чтобы….
Не может быть! Или всё же?..
Помню, в тот день на мне был именно этот костюм, забыть такую деталь невозможно.
А как насчет сегодня? Какой сегодня день? Я не могла поверить в происходящее. По шоссе на бешеной скорости неслись автомашины, обдавая меня жаром и пылью, и, точно миражи в пустыне, мгновенно растворялись в вязком мареве, поднимающемся от раскаленного полуденным солнцем асфальта.
Я стояла одна, растерянно оглядываясь вокруг.
Впрочем, нет… Только сейчас обратила внимание на придорожный киоск напротив. Его витрина изобиловала напитками на любой вкус, пачками сигарет, и разной съестной мелочью- обычный ассортимент любого придорожного ларька. Из окошка на меня со скучающим безразличием уставилась продавщица с выбеленной до состояния пакли копной волос, небрежно собранной на затылке.
Обычная картина… Ничего не предвещало трагедию, которая будет разыграна здесь буквально с минуты на минуту. Об этом знала только я. Но, несмотря на это, сомнения все же змеились в душе- неужели на дворе 2001 год? Подойти и задать вопрос продавщице? Ха! Не трудно представить ответную реплику.
Я посмотрела вдаль. Темный силуэт PAJERO маячил на повороте, миновал его и стал приближаться, гипнотизируя меня своей походкой. Походку машины Олега я изучила давно. Пусть смеются, но у каждого автомобиля она своя. Стоит только присмотреться…
Я присела на корточки, не отрывая взгляда от стремительно приближающегося джипа.
Он затормозил метрах в десяти от меня. Лобовое стекло не затонировано — Олег выключил зажигание.
Мой взгляд перескочил на место рядом. Она! Протягивает ему барсетку.
Жгучий приступ ревности ударил мне в голову, легким покалыванием отдавая в висках.
Нет! Мой разум настойчиво повторял это слово!
"Предсмертная агония длилась несколько часов. Он то приходил в себя, зовя кого-то, то впадал в забытье… Врачи выбились из сил. Ничего не помогло…." — голос маминой товарки звучал в голове, повторяя одни и те же слова снова и снова…