Будто бы я без него не сообразил!
– А то, что он снова предлагает мне это же место, ты уже, конечно, знаешь?
Папаша Кло кивнул, подмигнул, хлопнул сына по плечу.
– И уж если ты завтра не придешь, мы с Патрицием точно тебя выдерем.
Глава вторая. Манящие окна Бейджхауса
Поначалу Дженнифер было интересно в магазине тети Элен. Она никогда не видела столько тканей, лент, пуговиц, бисера, перьев и другой фурнитуры. У нее просто дух захватывало от такого разнообразия. Виктория, помощницей которой Дженнифер работала, со временем рассказала ей много интересного. Оказалось, что мистер Вейст раньше просто вяло торговал тканями, привозимыми с двух мануфактур, и не обращал никакого внимания на моду, спрос и тому подобное. А тетя Элен расширила ассортимент и вообще своей деловитостью внесла хоть какое-то разнообразие в работу.
Дженнифер все это слушала, кивала, смотрела по сторонам. Однако скоро ей все наскучило. Однажды, когда тете Элен взбрело в голову поменять дизайн внутри магазина, Дженнифер покорно переносила рулоны с места на место. Взгляд ее упал на огромную корзину, доверху заполненную разными обрезками, кусками тканей, кожи, замши, какими-то лентами, пуговицами, блестками. Она спросила у Виктории, куда все это денут.
Услышав, что выбросят, Дженнифер бросилась в кабинет хозяйки и попросила разрешения забрать мусор из корзины. Тетя Элен широко вытаращила глаза, но потом вспомнила, что Дженнифер – странная девочка, и разрешила с условием забрать хлам с глаз долой сегодня же. Дженнифер вернулась к корзине, походила вокруг нее, попробовала поднять. Было не тяжело, но очень неудобно. Дженнифер снова побеспокоила хозяйку. Та терпеливо выслушала, потом махнула рукой – ладно, пусть корзина стоит в подсобке и пусть Дженнифер задерживается сколько хочет, охрана будет предупреждена.
И работа в магазине обрела для Дженнифер новый смысл. Она весь день собирала всякие обрезки и с нетерпением ждала вечера, когда сможет уединиться на втором этаже.
Там, за ширмой, на маленьких картонных манекенах рождалась модель за моделью.
Дженнифер легко думалось в пустом магазине, ей не было страшно, неуютно, как дома. И никто не знал, чем она занята. Ей пришлось рассказать Филу, почему она стала задерживаться после работы. Дженнифер боялась, что он не поверит или будет смеяться, но Фил вопреки ожиданиям поинтересовался, не нужно ли ей чего-нибудь еще, и попросил, чтобы Дженнифер ему звонила, – он будет приходить ее встречать после работы.
Через некоторое время Дженнифер стала с неудовольствием замечать, что многие детали оформления магазина ее раздражают, а витрина просто бесит. У нее чесались руки привести все это в более или менее приличный вид. Случай не замедлил подвернуться.
Начитавшаяся модных журналов тетя Элен решила выложить из тканей на витрине розу, выбрав для этого совершенно не подходящие тяжелые ткани невероятных зеленых и розовых тонов. В помощники была востребована Виктория, которая через некоторое время не выдержала творческих мук хозяйки и позвала Дженнифер. Та подошла и тихо сказала, что просто не та фактура тканей и не те цвета. Тетя Элен принялась возражать, Дженнифер не стала спорить и собралась уже вернуться на свое рабочее место, когда выбившаяся из сил тетя Элен попросила ее сделать хоть как-нибудь, только чтобы покончить с этим. Работу закончили уже поздно вечером, и Дженнифер с большим удовольствием, уходя, полюбовалась на выросшую в витрине розу.
Дженнифер повесила трубку и еще раз посмотрела на адрес компании, где ее завтра ждали. Это недалеко, и как раз после работы она добежать успеет. Осталось только найти в кабинете отца папку с документами. Как сказал звонивший, папка красочная и она сразу увидит ее среди других бумаг.
Дженнифер подошла к закрытой двери отцовского кабинета, взялась за ручку.
Отшатнулась, заплакала. Отец так и не успел ей ничего толком рассказать, только мама иногда намекала на какие-то его планы. Он вообще поначалу хотел держать все в тайне и сделать Дженни подарок ко дню рождения, но потом не выдержал – проговорился.
Дескать, там он заставит маму научиться плавать, а Дженнифер – играть в гольф. Отец очень возбужденно рассказывал, что туда ездит почти вся Европа, когда наступает зима…
Дженнифер закрыла лицо руками и побрела прочь от кабинета. В гостиной она подошла к телефону и стала набирать номер. Мэри на редкость быстро взяла трубку.
– О, Дженни, страшно рада тебя слышать! Я как раз собиралась тебе позвонить. У меня куча новостей! Я уже два дня работаю в редакции. Ты представляешь? Ты не зря говорила, что с моей памятью и наблюдательностью мне пора открывать собственное информационное агентство…
– Мэри, – перебила ее Дженнифер, – мне сейчас нужна твоя помощь. Ты не могла бы ко мне зайти?
Мэри замялась.
– А что случилось? По телефону нельзя? Видишь ли, я сейчас не очень свободна, через час у меня назначена важная встреча… Может, завтра?
– Мне нужно сегодня, – тихо и отчетливо сказала Дженнифер. – Но если ты занята, то я попрошу Фила…
– Так надо что-то сделать? А я думала, ты просто хочешь поговорить.
– Нет, мне надо найти одну папку в папиных бумагах, а у меня туда ноги не идут.
– А, ну тогда нет проблем! Сейчас почищу перышки и забегу.
Дженнифер повесила трубку и с облегчением вздохнула. Мэри прилетела через полчаса и действительно без труда нашла яркую папку. На ходу проглотила чашку кофе и очень заинтересовалась содержимым папки. Дженнифер нехотя рассказала про отцовскую покупку. Мэри пришла в буйный восторг и тут же, забыв о своей важной встрече, принялась выспрашивать подробности. Дженнифер не смогла удовлетворить любопытство подруги, сказала только, что ей звонили из компании и она должна завтра нанести туда визит, почему и попросила Мэри зайти именно сегодня. Она все спросит и узнает, потом обязательно ей позвонит, а при встрече подробно расскажет обо всем.
Мэри Роллейс была школьной подругой Дженнифер и постоянным источником неиссякаемой энергии. Будучи медлительной и задумчивой, Дженнифер за два-три часа здорово уставала от Мэри, но через несколько дней начинала по ней скучать.
Закрыв за подругой дверь, Дженнифер подошла к темному окну. Завтра будет трудный день. Надо выдержанно и спокойно вести себя в этой компании. Если что-то будет непонятно, я потом посоветуюсь с той же Мэри, она наверняка все знает про такой отдых. Вон сколько вопросов назадавала.
На следующий день Дженнифер волновалась, все время смотрела на часы, а уже почти перед самым уходом вспомнила, что должна сегодня поменять оформление витрины – теперь это входило в ее обязанности. Но было и еще кое-что, из-за чего Дженнифер любила заниматься витриной – из помещения на втором этаже, где она подбирала материалы для оформления, были видны окна большого закройного зала Бейджхауса: туда по вечерам, когда расходились все работники, иногда приходил тот самый красивый седоватый мужчина, от которого была без ума тетя Элен.
Он включал свет и начинал расхаживать вдоль рядов манекенов, облаченных в будущие костюмы, платья, пальто. Через некоторое время с двумя чашками кофе в зал поднималась хрупкая высокая девушка. Дженнифер часто видела ее в соседнем кафе во время перерыва и знала, что симпатичную девушку зовут Мэгги. На показах-распродажах в Бейджхаусе Мэгги всегда была где-то в тени, незаметная и ко всему безразличная. Зато седоватый мужчина был на виду, как и положено модельеру. От него исходила властная уверенность, он был учтив, холоден и никогда не улыбался. Жена была ему под стать – такая же холодная и учтивая, всегда строго и элегантно одетая. Когда подъезжал их автомобиль, не только сотрудники Бейджхауса, но и служащие тети Элен прилипали к окнам, чтобы посмотреть, как она выходит из машины. Дженнифер не понимала, почему ее коллеги в восторге от этой женщины и завидуют ей.
Куда больше Дженнифер интересовал мужчина. В вечерние часы она любила наблюдать, как модельер и Мэгги пьют кофе, неспешно беседуют, смеются. Дженнифер даже казалось, что она слышит звонкий смех Мэгги. Потом Мэгги куда-то исчезала и возвращалась в черном закрытом купальнике. И тогда для Дженнифер начиналось самое интересное: модельер превращался в колдуна. Затаив дыхание, девушка наблюдала, как он скалывал ткани, раздумывал, снова скалывал – и облик Мэгги менялся. То она превращалась в кокетку, то в даму полусвета, то в бизнес-леди. Остановившись на какомлибо варианте, модельер принимался подбирать аксессуары, примеряя пояса, шляпы, украшения. Он мог полчаса ходить с перьями в зубах вокруг неподвижной фигуры Мэгги, а Дженнифер нетерпеливо ждала. И вот наконец последний, завершающий штрих…