Небольшие размеры и удаленность не мешают им привлекать огромное количество пернатых: 6 миллионов особей 18 видов морских птиц прилетают сюда выводить птенцов. Если учитывать молодняк и тех, кто еще не готов к размножению, их число возрастет до 14 миллионов. Составляя всего десятую долю процента от общей территории Гавайев, эти острова становятся местом гнездования для 95 % морских птиц региона. Среди них 600 000 пар темноспинного альбатроса и 60 000 пар черноногого альбатроса, что фактически составляет почти всю мировую популяцию этих двух видов. Благодаря такой концентрации птиц жизнь здесь буквально кипит.
Остров Терн, на котором мы находимся, тоже входит в состав этого благословенного архипелага. Подаривший ему жизнь атолл Френч-Фригат-Шолс представляет собой неровную окружность скалисто-коралловой платформы диаметром около 32 километров, испещренную едва заметными крапинками суши. Хотя это самый крупный из гавайских атоллов, бóльшая часть его поверхности скрыта под водами лагуны. При длине не больше полутора километров остров Терн – самый крупный из всех. Другие слишком малы для долгих прогулок, и их часто перехлестывают волны.
Но эти миниатюрные островки – естественные питомники для диких животных, населяющих океан, в том числе территориальные воды США и других стран. Иными словами, без этой спокойной гавани природный мир северной части Тихого океана сократился бы. И пусть даже площадь этих крупиц суши ничтожно мала в сравнении с бескрайними просторами его вод, их значение для экосистемы региона велико – столь же огромно, как и сам океан.
В XIX веке жаждущие обогатиться заготовители пера пошли в наступление на птиц и их острова. Перья стали необычайно модны и в Америке, и в Европе – настолько, что очень скоро их добыча стала угрожать истреблением многочисленным видам птиц. То, что отдельные представители класса пернатых скоро исчезнут насовсем, беспокоило немногих, но среди них оказался президент Соединенных Штатов Теодор Рузвельт. Любитель морских птиц, он положил конец такому положению дел. В 1909 году, воспользовавшись президентской привилегией издавать указы, он основал на Гавайских островах птичий заповедник, который теперь называется Государственный морской заповедник Северо-Западных Гавайских островов. Рузвельт был инициатором создания государственных заповедников, и этот стал вторым после знаменитого Йеллоустона. Кроме Френч-Фригат-Шолс его территория охватывает все острова северо-западной части архипелага, за исключением отдаленного атолла Куре. Прошло больше столетия, а мы по-прежнему отдаем дань дальновидности Теодора Рузвельта и восхищаемся его способностью к состраданию, благодаря которой появились природные заказники, лесные заповедники и национальные парки.
Прозорливость Тедди Рузвельта достойна восхищения еще и потому, что популяция птиц, гнездящихся на других островах в тропических широтах Тихого океана, понесла серьезный урон. Доктор Бет Флинт из Службы охраны рыбных ресурсов и дикой природы США недавно обнародовала отчет о популяциях морских птиц в 26 странах тропического пояса Тихого океана. Она пишет, что из указанных ею стран «лишь восемь, возможно, имеют жизнеспособные колонии уязвимых видов и лишь в шести из них имеются законы, охраняющие места обитания птиц, а также планы мероприятий по их защите. И только отдельные страны из перечисленных на самом деле реализуют мероприятия по охране птичьих колоний». Более 90 % морских и сухопутных птиц, которые за последние несколько столетий перешли в разряд исчезнувших, гнездились на островах. Появление человека и домашних животных на отдаленных участках суши означает, что для пернатых наступают непростые времена.
Мы останавливаемся, чтобы понаблюдать за альбатросом, который одиноко сидит в гнезде всего в нескольких шагах от порога. По задумке Патти, эта птица должна одной из первых принять участие в эксперименте со спутниковым слежением. Я решаю назвать пионера научного воздухоплавания Амелией.
Должен признаться, птица, которой я силюсь восхищаться, не самая занимательная из тех, что мне довелось видеть. Амелия уже вторую неделю несет вахту, насиживая единственное яйцо и не обращая внимания на происходящее вокруг. Подобно слону Хортону из сказки доктора Сьюза, сидящий на гнезде альбатрос предан яйцу – на все сто! В гнездах – а они вокруг нас повсюду – птицы выглядят отрешенными от действительности. Они избегают зрительного контакта. Неделю за неделей сидят они в задумчивом оцепенении: в основном дремлют, спрятав клюв под крыло и закрыв глаза, и при этом время от времени приподнимают веки, чтобы проверить, на месте ли остальной мир. Вы им безразличны. Если альбатросы и следят за вами краем глаза, клюв из-под крыла они все равно не вынут, даже когда вы будете проходить мимо.