Еще немного, и по рецептам науки техника сама станет создавать в недрах полезные ископаемые. «Место рождения» ценных залежей будет определять не только прошлая деятельность растений и животных, прошлых морей и рек, но и нынешний труд и знания людей.
Экспедиция четвертая
Чукотка. Партия 47, Северный отряд
Нет у меня ничего,
Кроме трех золотых листьев и посоха
Из ясеня,
Да немного земли на подошвах ног,
Да немного вечера в моих волосах,
Да бликов моря в зрачках…
Как бы ясно ни представляли мы себе будущее, оно непременно припасает неожиданности. И это, пожалуй, хорошо.
Задумав стать квалифицированным геологом, поступил я в Геологоразведочный институт. Мечтал о самостоятельных съемочных работах и поисках месторождений. Ожидал далеких экспедиций.
Так сложились обстоятельства, что пришлось приобрести профессию инженера-геолога. Получил направление в столичный проектный институт. И через несколько месяцев жизнь моя вошла, как говорится, в проторенную колею.
Наскоро позавтракав, торопился на работу. Не успевал даже сделать утреннюю зарядку (приятнее понежиться лишний десяток минут в постели). До новой работы было двадцать минут ходьбы. Стал тратить десять минут — ехал в троллейбусе. К себе на четвертый этаж поднимался в лифте.
Постоянно я куда-нибудь торопился. Но, если вспомнить, изо дня в день ничего особенного не случалось. Сутки походили друг на друга, как стандартные детали на конвейере.
Правда, бывали интересные командировки на строительство новых тепловых станций, которые проектировал наш институт. В одном месте требовалось найти подземные воды, в другом — исследовать участок, где предполагалось строительство. Районы командировок были обжитые. И вообще дома было лучше.
Прошло два года. Теперь для меня взобраться на третий этаж по лестнице стало не легче, чем в гору: одышка, стук сердца и даже ломота в затылке.
Однажды позвонил бывший мой однокурсник Миша. Он интересовался, доволен ли я своей работой. Он тоже устроился в проектном институте. Но собирался весной распроститься с ним и махнуть на Чукотку. Подыскивал попутчиков.
— Дело непростое, — бормотал я, — сразу не решишь.
— Не трухай, старик, — напирал он. — Я все продумал! У меня кое-какие идейки есть. В принципе, если не возражаешь, детально растолкую.
Мы встретились. Миша, блестя глазами, расписывал мне чукотские прелести:
— Я разузнал, старик. Есть два грандиозных маршрута через всю Чукотку. Из самой середины один отряд махнет на север, другой — на юг. Народу у них маловато, возьмут со всеми потрохами. Инженерами-геологами, тройной оклад. Но не в том дело, старик. Есть две грандиозные идеи. Во-первых, по моим расчетам выходит, что не исключено там встретить… Что б ты думал?
— Ну что… Золото, редкометальные руды, что ли?
— Этого добра и без нас найдено. А вот если алмазы? Грандиозно, старик! Ну, это мы еще детально обсудим. А второе: северный отряд пройдет возле озера. Эльгыгытгын называется. Запомни: Эльгыгытгын! Никто о нем толком ничего не знает. Чудо природы почище Байкала, можешь мне поверить. Там и дракон водится. Во всяком порядочном озере дракон водится. А тут дело темное, всякая чертовщина возможна. У чукчей есть легенда про этого зверя… Ну, решено, старик?
По великому закону инерции, чтоб изменить направление движения, необходимо затратить усилие. Привычное течение жизни изменить не просто. Но и плыть до конца дней своих по течению — занятие беспросветное.
Мишины речи разрывали меня надвое. Одна моя часть сидела здесь, слушала его и сомневалась: стоит ли менять место работы, так ли все выйдет гладко, не пустые ли это мальчишеские бредни? А другая моя часть — невидимая и безвесная — спешила за Мишей через плоские тундры и голые горы к таинственному Эль… гыль… как он там называется?..
Миша был слишком напористым. Он так тянул меня на край света, что я поневоле упирался: не мог же так сразу броситься за ним с места в галоп!..
Договорились: я подумаю. В случае согласия Миша обещал обстоятельнее втолковать мне свои заманчивые идеи. Только удивляло: почему он так горячо агитирует? Будто сам сомневается и хочет самого себя успокоить, ободрить и убедить.
Один из моих сотрудников работал когда-то на Чукотке — Николай Евгеньевич, начальник партии, топограф, любитель выпить и закусить, человек невысокого роста, плотный и толстый, энергичный, разговорчивый. Он рассказывал мне: