– Не могу! – протестовала я. – Это крупнейший конкурс танцев живота в мире, и мои ученики уже купили авиабилеты! К тому же того американца казнили в Ираке. А я еду в Египет.
Однако у многих американцев любая мусульманская страна вызывает страх.
Я молча любовалась горным пейзажем за окном.
– Не стали бы там проводить международный конкурс, если бы это было так опасно… Если я поеду туда и все пройдет хорошо, я напишу книгу. Говорят, требуется сорок дней, чтобы постичь суть, и наверняка у меня наберется немало историй. Как у Шахерезады в «Тысяча и одной ночи».
Ричард засмотрелся на полевые цветы за окном, заметил что-то насчет теплой погоды и сказал:
– Может, для начала закончишь книгу, которую пишешь сейчас?
Мой брат – Ричард Харрис, известный автор книг о путешествиях, и мы с ним всегда обсуждаем книги. Мы направлялись в Беркли на встречу с издателем очередной моей рукописи – «Танцы живота и фитнес».
В августе 2005 года я наконец решилась: съехала с прежней квартиры, полностью изменила свою жизнь и нырнула в омут с головой. Бюджет и свободное время позволяли мне побывать в пяти странах и уроками танцев подзаработать денег на путешествие в каждый следующий намеченный мною пункт.
Поскольку большую часть своей жизни я провела, обучая женщин (и мужчин) танцу, воспевающему чувственность, может показаться странным, что мне вообще захотелось путешествовать по мусульманскому миру. Как мне удастся найти точки соприкосновения с обществом, где женщины укрываются с головы до пят?
Я американка, и потому хотела знать правду. Существует множество истин, противоречащих друг другу: мы много слышим о терроризме и женщинах в чадре, но не может же все ограничиваться только этим! Страны с преимущественно мусульманским населением простираются от Западной Африки до Юго-Восточной Азии, в них живет двадцать процентов населения земного шара. Кто эти люди? Правда ли, что миллионы женщин там безропотно влачат жалкое существование под черными покрывалами? Я чувствовала, что обязана узнать, каковы эти люди, понять, как наши действия влияют на их жизнь, и глубже постигнуть реальность именно в их представлении.
Поскольку я исполняю танцы живота, меня всегда интересовало их происхождение и то, как им удалось выжить и продолжить свое развитие в государствах, где основной религией является ислам. Хотя танец живота не имеет отношения к исламу как религии, он является важной частью общественного взаимодействия женщин во многих мусульманских странах. В арабском мире на женских празднествах, где не присутствуют мужчины – будь то на помолвке, свадьбе или просто при совместном приготовлении пищи, – шали снимают с головы, повязывают на бедра и начинают исполнять танец живота.
У меня не было плана, не было даже смутного представления о том, что я рассчитываю увидеть. Но я люблю музыку, танец, вкусную еду и яркую одежду, и потому я собиралась насладиться хотя бы простыми радостями жизни.
Первые сорок дней я провела в Индонезии. Мне очень помог один человек, и, свернув с туристической тропы, я очутилась в опустошенном цунами регионе Банда-Ачех, индонезийском штате со строгими религиозными порядками, где жизнью руководит шариат (мусульманское право). На острове Ява я вместе со всеми постилась в Рамадан; на западе Суматры побывала в поселении одной из последних в мире народностей с матриархальным укладом жизни – минангкабау.
Следующим пунктом моего маршрута был египетский город-оазис Сива, лежащий в самом сердце пустыни Сахара. Сорок дней я провела среди единственных берберов в Египте. Жители Сивы выращивают финики и оливки, как и тысячи лет назад. Здесь я повстречала несколько любопытных персонажей и поняла, что поведение людей в этих краях отнюдь не всегда соответствует тому, чему учит Коран.
На Занзибар меня привела песня. Под звуки прекрасной музыки таараб мой юный сосед помог мне прикоснуться к тем аспектам жизни на Занзибаре, которые редко удается увидеть туристам. Здесь ветхие каменные особняки разваливаются на глазах, а африканские колдовские обычаи перемешаны с мусульманской верой.
В Иордании при помощи репортера, исполнительницы танцев живота из Франции и известного профессора музыки мне удалось заглянуть за современный фасад и познакомиться с удивительными людьми: бедуинами, палестинцами, иракскими беженцами, черкесами, цыганами и кое с кем из туркменских племен кочевников.
В китайском Синьцзян-Уйгурском автономном районе, населенном в основном мусульманами, меня встретили четыре туристических автобуса, полных китайских нуворишей из Пекина и Шанхая, и строительный бум, который должен был облагородить последний пункт древнего Шелкового пути и сделать его похожим на Диснейленд. В этом районе сосуществуют тринадцать этнических групп, включая уйгуров – создателей многочисленных культурных сокровищ человечества, древних врачебных практик и кулинарных шедевров.