ГЛАЗАМИ МАГА
Я неспеша вошла на станцию метро, вдохнула знакомый запах чуть жженой резины, услышала грохот прибывающего поезда, перекрывающего смутный гомон людей на платформе, и подумала: "А все-таки я в Москве. И этот, плохо проветриваемый запах метро, мой; эта шумная, деловая толпа людей, моя; этот парень, играющий с мобильником, мой; эта современная парочка, целующаяся напоказ, тоже моя, а я часть этого большого, независимого и очень живого города, который когда-то был столицей моего огромного государства, которым я по-настоящему гордилась, что бы это государство ни делало со своими и прочими гражданами. Мне, кстати, в этом государстве жилось вовсе не так уж и плохо."
Двери открылись, и в вагон вошла худенькая стильная девушка с кучей косичек на голове, в сереньких бриджиках какого-то детского размера, рыженьком топике, по которому разбегались белые буквы, слагающиеся в никакие слова на английском языке. Привычным движением она сняла со спины яркий рюкзачок, похожий на тот, который я когда-то купила сыну, отправляя его в первый класс, села почти напротив меня, вынула из рюкзачка наушники и погрузилась в только ей понятные звуки. Может, это и была музыка, но только музыка эта явно не расслабляла. Маленькое "с кулачок",как говорила моя бабушка, личико девушки было напряжено, отчего ее остренький носик становился еще острее, а некрупные, но ярко накрашенные губки сжимались в узенькую полоску морковного цвета, сдобренного блеском. Светлая от природы кожа, обрамленная рыжеватыми косичками, была особенно бледна то ли от неестественного света в вагоне, то ли от обиды, которая искажала ее и так не очень красивые черты лица. Девчонка меня заинтересовала. Мне захотелось понять, что с ней происходит, кто и как обидел это почти дите. Я на мгновение закрыла глаза, сосредоточилась и прислушалась к ее мыслям. В моей голове отчетливо зазвучали фразы: "Ну как ты мог?! Как ты мог?! А говорил, что любишь! А она... Стерва! Все нахваливала, нахваливала... Дура! Будто я и так не знаю, что я лучшая! Кто ей такой план сделает, как я? Как трудный случай, так Ириша, а как за сына замуж, то я уж ей не подхожу! И ведь сама познакомила, в гости приглашала... И чем я ей не угодила? Ташка говорит:"Лимита ты не московская! Тебя ни в одну приличную московскую семью не пустят! А что в гости приглашала, так ведь ее сыночку надо же с кем-то трахаться, опыту набираться. Мы ведь для них вроде дворовых девок в доисторические времена - поучила барского сынка - и на помойку. А в семью не пустит. И в квартире не пропишет..." Девчонка тяжело вздохнула, шмыгнула носиком и вновь погрузилась в свои нелегкие мысли: "Андрей, Андрейка! Я же жить без тебя не могу! Как же твою стерву - мамашу отодвинуть? А может, приворожить тебя, а с ней что-нибудь сделать, чтобы не мешала? Приворожить? Все говорят, что это глупости, а, может, получится?" Вот и еще одна клиентка образовалась. Знали бы они, что такое настоящий приворот, ни за что бы не обращались...
Теперь уже мои грустные мысли прервала грузная пожилая женщина в нелепой длинной юбке под джинс, видимо с ближайшего рынка. Женщина плюхнулась на сидение рядом со страдающей девчонкой, по-хозяйски поерзала, устраиваясь поудобнее, удобно устроила на коленях большую, тоже "джинсовую", сумку и деловито начала осматриваться. Все в ней было больших размеров - и юбка, под которой угадывались крупные отечные ноги, и торс, выпирающий из кокетливой, но дешевой тельняшки. Ее большие, почти навыкате, глаза недоброжелательно оглядывали окружающих. Было в этом взгляде еще что-то, что моментально меня насторожило. Женщина явно выискивала в пассажирах подземки жертву, внимательно, но быстро ощупывая глазами лица и фигуры людей. На некоторых она задерживала взгляд, и через пару секунд от тех, кого она выбрала в жертвы, протягивалась к ней невидимая для других, но четко просматриваемая мной, энергетическая нить, которая тут же начинала пульсировать, как шланг, по которому перекачивается бензин в топливный бак. Остановившись на мне взглядом она прикинула, сколько жизненной энергии или, как говорят экстрасенсы,"праны", можно у меня скачать. Оценкой, видимо, осталась довольна, так как протянула свой лучик и ко мне. Мне показалось забавным, что эта дура не видит, с кем имеет дело, и я решила, как говорит молодежь, приколоться. Я собрала все ее лучики-каналы в пучок, отсоединила их от доноров, которые так и не поняли, как им в эту минуту повезло, и направила весь пучок каналов сквозь потолок вагона и землю, отделяющую нас от поверхности, вверх, в космос. Пора ей сбавить обороты и отдать космосу наворованную жизненную энергию. В считанные секунды уверенность и наглость женщины явно поуменьшилась. Казалось, что она сдувается как воздушный шарик, из которого выпустили воздух. Она нервно поерзала, соображая, почему ей вдруг стало некомфортно, а поняв, что произошло, стала искать того, кто "обломал ей весь кайф". Не знаю, чем бы закончилась эта битва с наглой био-вампиршей, если бы мне не нужно было выходить. Двери открылись, я бросила последний взгляд сожаления и сочувствия на понравившуюся мне рыженькую девчонку и вышла.
Утро было ясное и уже душное. Я представила, как придется задыхаться в маленькой каморке, приспособленной под кабинет мага. Слава Богу, в каморке было окно, и на лето его открывали, хотя и закрывали массивной шторой, то ли от любопытных глаз - квартира, выдаваемая за салон, находилась на первом этаже обычного сталинского жилого дома,- то ли для придания таинственности и воздействия на клиентов. С этой же целью каморка была увешана иконами, на полках стояли молитвенники, лежала огромная туша Корана, сердито возвышающаяся над колодами карт, рун, ароматических палочек и свечей и еще какой-то атрибутики. Почти все пространство небольшого круглого стола под когда-то приличной скатертью с вышивкой было заставлено подсвечниками с оплавившимися свечами, засаленными картами, хрустальными шарами и пирамидками; в обычном блюдечке навалом лежали стеклянные глазки, бусинки, камешки и прочая снедь, которой рекомендовалось "угощать" клиентов в конце каждого приема. Особенно это относилось к капризным и жадным клиентам, которым в обязательном порядке надо было давать эти с позволения сказать "обереги" бесплатно, в добавление к сеансу. Передо мной лежала густо заляпанная грязным воском пластмассовая салфетка, которую как обычно оставила после вчерашнего приема моя "сменщица". Вспомнив, но, к счастью, сдержав все непечатные слова в адрес этой засранки, я привычно соскоблила весь этот материально-энергетический мусор в ведро, поставила на рабочую часть стола хрустальную пирамидку и вышла в приятно обставленную элегантной современной мебелью "под орех" приемную. Мягкий диван со светлой обивкой, овальный бежевый ковер с нежным голубым рисунком, обои "под морское дно" успокаиваили и настраивали на миролюбивый лад. Шуршание велотренажера не отвлекало, а с закрытыми глазами напоминало шум морского прибоя.
Очаровательная блондинка с великолепной фигурой тренера по фитнесу легко крутила педали велотренажера и ласковым щебетанием зазывала очередного клинта на прием к "самой ясновидещей", которая "как раз на таких проблемах, как Ваша, и специализируется". Ни на секунду не сбиваясь с ритма и абсолютно не задыхаясь, она хорошо поставленным медовым голосом рассказывала черной телефонной трубке о чудесах, которые творит наша ясновидящая и маг, о чуде, которое неприменно произойдет и с этой клиенткой, если она доверится такому классному специалисту как Арина. Арина - это я и еще четыре специалиста, которые проходили под кодовым именем Арина, ведь салон носил именно это имя, а клиенты хотели попасть только к самой ясновидещей, способной творить "чудеса неописуемые". Забавно, но когда-то именно это имя мне и дали при рождении; это имя я носила до трех лет, после чего в силу определенных жизненных обстоятельств меня переименовали... Впрочем, какая разница, как меня зовут по-настоящему. Теперь я снова Арина. Имя мне нравится, оно перекатывается во рту, как карамелька с фруктовой начинкой. Кажется, сейчас карамелька хруснет и изольется вкусной фруктовой начинкой. Арина, Ариша, Аришка. Я люблю, когда меня называют этим именем.