Европа, длительное время являвшаяся источником военного противоборства и наибольшей военной опасности, быстро меняется. В результате окончательного военного урегулирования и решения германской проблемы созревают возможности создания региональной европейской системы безопасности.
Таким образом, в Советском Союзе приходили к выводу не только о возможности, но и целесообразности начала активной работы по созданию глобальной (в рамках ООН), равно как и региональной (для Европы в рамках СБСЕ), системы безопасности. Ведь в конечном счете именно это было целью нашей внешней политики в том виде, как она начала реализовываться в 1986 году. Теперь, к лету 1990 года, условия для достижения этой цели на практике, как мы надеялись, складывались более или менее благоприятные.
И как раз в это время разразился кризис в Персидском заливе.
Советский Союз агрессией Ирака против Кувейта был поставлен в очень сложное положение. СССР традиционно поддерживал с Ираком близкие, дружественные отношения. Советско–иракские экономические связи были большими по объему и разносторонними. Между нашими странами существовало давнее военное сотрудничество. Иракская армия была вооружена в значительной мере советским оружием, осваивать которое иракским военнослужащим помогали советские специалисты. Такие отношения, сложившиеся в течение нескольких десятилетий, рвать нелегко.
Но совершена прямая агрессия Ирака против небольшого Кувейта, отброшены все принципы международного общения. Нам нельзя было руководствоваться в Европе одними принципами взаимоотношений между государствами, а на Ближнем Востоке — другими. Советский Союз агрессией Ирака был поставлен перед выбором: поддержать Ирак или хотя бы как–то объяснить и не осудить его агрессию — значит подвергнуть риску разрушения все, что было достигнуто за последние пять лет, недвусмысленно осудить агрессию — значит еще раз весомо подтвердить, что у Советского Союза слова не расходятся с делами, СССР готов и дальше проводить политику мира, сохранить те потенциальные возможности создания глобальной и региональных систем безопасности, о чем говорилось выше. Советский Союз выбирал недолго. Он выступил с осуждением агрессии, и как постоянный член Совета Безопасности СССР вместе с другими членами Совета потребовал ухода Ирака из Кувейта, принял участие в выработке санкций против агрессора.
В нашем бурлящем обществе, где у людей сегодня еще немало, с одной стороны, справедливых, законных претензий, а с другой — уже отживших или отживающих предубеждений в отношении политики США и их союзников по НАТО, такое решение советского руководства было воспринято далеко не однозначно. Особенно острые дискуссии разгорелись с началом сосредоточения вооруженных сил США на территории Саудовской Аравии, на ее границах с Ираком и Кувейтом.
В этих условиях нашей дипломатии необходимо было действовать предельно взвешенно и осторожно. Но наше Министерство иностранных дел в те дни не всегда поступало именно так. В течение десятилетий у нас поддержка, оказываемая дипломатам со стороны народа и высших органов власти, обеспечивалась как бы автоматически. В 1990 году обстановка резко изменилась. Демократия и гласность сделали свое дело. Но Э. А. Шеварднадзе, который летом 1989 года был утвержден Верховным Советом СССР на должность министра иностранных дел единогласно, изменений настроений в обществе и обстановки в Верховном Совете СССР вовремя не почувствовал. Он допустил ряд резких высказываний в адрес Ирака, которые в нашем обществе не были поняты.
В Верховном Совете СССР росло недовольство действиями министра иностранных дел, хотя, конечно, сам Шеварднадзе хотел плодотворного сотрудничества с Верховным Советом СССР, его комитетами и народными депутатами, но это не очень получалось. Назревал конфликт. Осенью группа народных депутатов «Союз», особенно несколько депутатов–военных, осудила выступления Шеварднадзе, в которых он допускал излишнюю резкость в отношении Ирака. На это стали наслаиваться споры, ведущиеся по германской проблеме. Развернулась широкая дискуссия.
Тем временем в конце августа президент США предложил М. С. Горбачеву провести в Хельсинки неофициальную встречу (по типу Мальты) с обсуждением главным образом ситуации, складывающейся в Персидском заливе. Эта встреча американцам, особенно в связи с тем, что они уже начали сосредоточение своих войск в Саудовской Аравии, вроде бы была нужнее, чем нам. Для них была необходима политическая поддержка этой акции со стороны Советского Союза. Уже сама встреча Буша с Горбачевым в период самого интенсивного сосредоточения американских вооруженных сил в Саудовской Аравии была поддержкой этой американской акции со стороны Советского Союза. У нашего президента, видимо, были свои цели.