Кэм похолодела, когда блёклые глаза скользнули по её волосам и задержались на починенном платье. Но его лицо при этом осталось бесстрастным.
Мать настоятельница, которая тоже заметила этот взгляд, поспешила прервать паузу.
- А вот и вы, дитя, - излишне радушно обратилась она к Кэм и даже сделала попытку привстать навстречу, что при её комплекции ограничилось прыжком на стуле. Кэм, в свою очередь, изобразила поклон, который подсмотрела у Корин.
– Сестра Магда, - настоятельница глянула поверх её плеча, - принесите-ка нам ещё бараньего жира, светильники вот-вот погаснут.
Сестра Магда, которая обставила бы любого ниндзя в искусстве бесшумных передвижений, немедленно выскользнула за дверь.
- Подойдите ближе, дитя, не бойтесь. Перед вами посланец лорда Эмерика Норгарда, сэр Хоук.
Последнее слово мать-настоятельница выговорила с неодобрением человека, впервые столкнувшегося с отсутствием у другого человека фамилии.
- Просто Хоук. Не сэр, - проскрежетал гость.
Голос у него оказался низким и хриплым, как если бы хозяин редко им пользовался. Он дёрнул головой в сторону Кэм, что, вероятно, означало поклон. Судя по выпученным глазам матери-настоятельницы, с замечанием она сегодня также столкнулась впервые. После секундного замешательства она продолжила:
- Итак…гхм.. мистер Хоук прибыл сюда, чтобы доставить вас в замок лорда Норгарда. Эту ночь он проведёт под нашей крышей. А наутро вы отправитесь в путь. С ним вы будете в полной безопасности, - последнее слово мать-настоятельница особенно подчеркнула.
- В путь?! О, нет-нет! Я только начала привыкать к этим стенам…да, и ваша чудесная злаковая каша!
- Пусть покажет, - перебил гость.
- Что вы сказали, сын мой?
- Доказательство. Что это она.
Распространённые предложения явно не были коньком «просто Хоука».
- Не думаете же вы, что я намерена обмануть… - угрожающе начала монахиня.
- Доказательство, - бесстрастно повторил гость.
Из ноздрей женщины разве что пар не валил, когда она обернулась к Кэм и до жути мягким голосом произнесла:
- Что ж, дитя, покажите их мистеру Хоуку.
Кэм растерялась.
- Показать что? – пискнула она.
Женщина нахмурилась.
- Ну же, дитя, не упрямьтесь.
Две пары глаз выжидательно вперились в неё. В комнате повисло молчание. Кэм прошиб сначала холодный пот, а через мгновение - горячий, потому что Хоук в два шага преодолел разделявшее их расстояние, протянул руку и нагнул её за шею. Наверное, он постарался сделать это легонько, но Кэм показалось, что её ударили кувалдой. Прошла вечность, прежде чем стальные пальцы разомкнулись, и он, почтительно кивнув, вернулся на прежнее место:
- Миледи.
Кэм ещё некоторое время стояла, боясь разогнуться и теряясь в догадках. Шея, как шея, с пятью родинками вокруг седьмого шейного позвонка. Но, похоже, именно их мужчина и хотел увидеть в качестве доказательства. Наконец, она подняла глаза.
Мать-настоятельница сидела, вцепившись в стол и явно желая, чтобы под её ногтями, вместо полированной поверхности, оказались бесцветные глаза нахала. Её ноздри раздувались от возмущения.
- Что ж, если на этом всё, - прошипела она, - леди Камилле пора на вечернюю службу, а вам в отведённые покои. Мне также необходимо остаться одной, чтобы закончить все формальности, если вы не возражаете.
Хоук возражал.
- В путь лучше сегодня.
Похоже, он был готов прямо сейчас закинуть её в седло и отвезти к Лорду-Как-Его-Там, держа всю дорогу за шею.
- Нет, - голос матери-настоятельницы приобрел вескую категоричность. - Ваш загнанный конь итак чуть не подох в нашем стойле. Сегодня всем нам следует хорошенько отдохнуть, тронетесь завтра утром. На этом всё. Леди Камилла, - монахиня повернулась к ней, - ступайте на вечернюю службу. Сегодня мы молимся за души тех, кого забрала Чёрная. – Потом кинула на мужчину мстительный взгляд и, подумав, добавила, - а также за души грешников и богохульников.
Дважды ей повторять не пришлось. Кэм умудрилась сделать поклон, одновременно занеся ногу за порог. Дыхание она перевела, только когда от зимней приёмной её отделило несколько лестничных пролётов.