— Вот и хозяин объявился, — без упрека произнес он, изучая Дъерхтарда, и сложил руки на животе. Хозяин башни молчал, потому гость продолжил: — Я Граниш, — и слегка поклонился. Дъёрхтард поздоровался в ответ.
— Чем могу помочь тебе, Граниш?
Цверг тяжело выдохнул, опустил взгляд и, собравшись с мыслями, произнес:
— Ни мне, нет, всему миру. Что ты знаешь о себе?
— Я Дъёрхтард, — гость ожидал продолжения, но его не последовало.
— Нет, — покачал головой Граниш. — Имя, да, но помимо того. Ты волшебник и не простой, а предвозвестник.
— Я читал о предвозвестниках вскользь, но и подумать не мог, что сам из их числа.
Граниш сцепил руки в замок и в ходе дальнейшего разговора размыкал и снова смыкал их.
— Предвозвестник, — повел он мысль, — избранник анияра. Мы должны восхвалять создателей и нести слово о них невеждам.
— Я чту анияра не потому, что должен, а потому что не понимаю, как может быть иначе.
— Да, — согласился Граниш. Он говорил медленно, подолгу подбирал слова и заметно нервничал. — Но у большинства других существ нет твоего прирожденного чувства сопричастности. Мы должны объяснить людям природу вещей.
«Опять должны», — подумал Дъёрхтард.
— Проповедовать? — от этой мысли глаза его сузились.
— Нет, объяснять, — повторил цверг и, видя, что собеседник не понимает, продолжил. — Вот сейчас идет война между мусотами и тальиндами, бессмысленная на мой взгляд. Мы должны прекратить ее, показать, что обе стороны неправы.
— Но как можем мы остановить войну? — наконец заинтересовался Дъёрхтард. Он и сам не понимал ее смысла. Война длилась уже три года, то затухала, то разгоралась с новой силой. Несколько раз мусоты объявляли себя победителями, но битвы возобновлялись вновь.
— Мы втроем соберем силу, которая остановит враждующие стороны. Начать нужно с анияристов, они последуют за нами безоговорочно…
— Втроем? — переспросил Дъёрхтард. — А четвертый еще не появился, или наоборот?..
Граниш грустно вздохнул.
— Ераиль придерживается иной позиции. Она на стороне тальиндов.
— Мне представлялось, предвозвестники действуют заодно, — задумчиво протянул человек.
— Нет, — цверг покачал головой. — Каждый волен жить так, как ему хочется. По замыслу анияра, я так полагаю, мы должны быть вместе. Но для чего — еще не знаю. Рождаются предвозвестники раз в тысячу лет, из ныне живущих смертных разве что старейшие альвы могут помнить столь отдаленные события. Кроме того, рождаются предвозвестники с интервалом в два десятка лет и велик шанс одному не дожить до рождения другого, ведь во многих странах анияристы приравниваются к сектантам, каким-нибудь двомурам, темурами или канафъяристами. В древних текстах мне удалось найти упоминания лишь об одной четверке во главе с Рогдевером Громом Огня.
— Что с ними стало? — спросил Дъёрхтард, хотя не сомневался в ответе.
— Точно не знаю, — Граниш развел руками. — О них говорилось лишь как о крамольниках, чей мятеж удалось подавить.
— Я почти ничего не знаю о предвозвестниках, — признался Дъёрхтард. — Расскажешь мне?
— Да, — серьезно кивнул цверг.
Отправиться в путешествие с незнакомцем, окатившим его невероятными заявлениями, Дъёрхтард согласился без раздумий. В то время как одна половина мага наслаждалась покоем и уединением, вторая жаждала приключений. Он не слишком поверил его словам, но, принимая себя частью этого мира, давно желал отплатить ему благодарностью. Появление же столь необычного гостя на пороге своей жизни он счел совершенно очевидным обращением к нему самого мира.
Когда сборы завершились, Дъёрхтард предстал в совершенно ином облике. Домашние лохмотья сменила темно-синяя мантия с черной каймой, высоким воротом и стоячими плечами, укрытая иссиня-черным плащом. Босые ноги облачились в высокие сапоги, а руки в кожаные перчатки. Спутанные каштановые слегка вьющиеся волосы были аккуратно расчесаны, короткие волосы на лице опрятно окольцовывали губы и разделяли подборок тонкой перегородкой, прежде мечтательный мягкий взгляд серо-голубых глаз теперь был тверд, готовый свергать горы и выжигать моря.