Кто-то дернул Вирдео за рукав мантии, магистр вздрогнул, но этим кем-то оказалась Азара.
— Я не смогла придумать, как их остановить, — прошептала она ему на самое ухо. — Но некоторые из них скоро выйдут из строя. — Вирдео ничего не произнес, но дважды легко прикоснулся к ее руке, как бы говоря: «Так держать».
Мехатор, благодаря выдающейся магической силе, возглавлял адау-колдунов. Медленно, подобно крадущемуся хищнику, он углублялся в лесную чащу, но вдруг остановился.
— Нам никогда не найти Аштагора, — сказал он вполголоса, но многие люди и некоторые великаны его услышали. — Так пусть Аштагор найдет нас. — Сказав это, он резко выбросил руку в сторону и раздавил скрывающегося в древесной листве воина. — Убить всех людей! — распорядился он. Приказ эхом повторили великаны.
— Убить! Раздавить! — кричали они. И начался хаос.
Люди выскакивали из укрытий и толпами набрасывались на великанов, многократными ранениями в ноги вынуждали опуститься к земле, после чего приканчивали ударами в шеи и головы. Гиганты отбивались от них как от муравьев, топтали и давили, большинство из них использовали самые простые виды оружия — дубины и молоты, не интересуясь балансировкой и остротой лезвия, ведь попасть по маленькому человеку широкой дубиной куда проще, нежели мечом или копьем. Для них защита людей не имела значения, тяжелые удары одинаково успешно дробили незащищенную кожу магов и сминали кольчуги воинов, людям же приходилось приноравливаться к каждому противнику по отдельности: великаны Хримхоры, исключая их предводителя, носили доспехи из дубленых шкур белуджитов, их северные родственники коже предпочитали сталь, младшие адау отсутствие доспехов компенсировали ловкостью, а циклопы — силой. Но если шкуры хримхорцев возможно пронзить копьями, в топорных доспехах ёрмирцев найти брешь, младших адау взять числом, а циклопов ослепить, что-либо противопоставить адау-воинам солдаты Сребимира не могли. Мастерски слаженные доспехи защищали гигантов с ног до головы, толщина же стали исключала любое ранение простым оружием. Единственным уязвимым местом, дарующим сопернику хоть какую-то надежду на победу у адау-воинов, были прорези в шлемах, но чудом ли, мастерством ли, лишив зрения одну голову, противнику предстояло сразить и остальные шесть или восемь. А ведь сила адау-воинов заключалась не в одних только доспехах, они размахивали страшнейшим для людей оружием, напоминающим огромный круглый плоский щит на длинной рукояти, сковороду или даже мухобойку. Именно последнее сравнение приходило на ум воинам, когда на их глазах одним взмахом оно убивало по три, а то и пять человек. Такое громоздкое оружие требовало большого открытого пространства, отчего семи и девятиголовые адау избегали чащ, куда в укрытие отступали люди, чтобы после того, как маги поджарят броненосцев в их панцирях, вынуждая снять доспехи, неожиданно возвратиться и расправиться с этими могучими соперниками. Но и на стороне великанов сражались маги; силой каждый из них превосходил учителей Кзар-Кханара, а Мехатор, хоть и всего лишь великан в три сажени, длительное время в одиночестве противостоял обоим магистрам и троим солнечным магам. Когда же число противников продолжило возрастать, он призвал на помощь адау-колдунов и затерялся в их тенях. Белый Охотник сражался в зверином облике. Сила противников гораздо превосходила его собственную, и в этой битве он полагался больше на командный дух. В белом медведе глупые младшие-адау и многие великаны Яраила слишком поздно распознавали врага и раненные забывали об обороне и подвергались растерзанию людей. С началом боя сразу шесть адау-воинов погрузились в состояние беспробудного сна — так сработало отсроченное заклинание, прочитанное Азарой в Закроме Аланара. Другим приятным союзником для людей стал Люперо. Размер и сила позволяли адоранту с прыжком вгрызаться в горла и быстро убивать трехсаженных великанов. На более крупных врагов он обрушивался с возвышенностей, либо мертвой хваткой вгрызался в руки и ноги, разрывая плоть в клочья, а сталь в куски, ловкость же и скорость его были выше возможностей гигантов, и для них он явился настоящей черной смертью. Главную угрозу людям, несомненно, представляли брунтурсы и хримтурсы. Орудовали они хрупкими по виду, но удивительно крепкими костями в половину собственного роста, колоссальные размеры которых спорили с человеческим разумом, неспособным вообразить их прежних хозяев. Эти исполины сметали все на своем пути, воины не могли их ранить, маги в бессилии опускали плечи, и те и другие ощущали себя ничтожествами, обреченными на смерть. Первым их неуязвимость оспорил Граниш.