Мое лицо было влажным. В панике я потерла руками щеки. Это всего лишь слезы.
— Петри…
Я посмотрела Этану в глаза, они были расширены от страха. Я кивнула, пытаясь показать ему, что я в порядке. Но так ли это?
— Что случилось? — глухим голосом спросила я.
— Не знаю, — он помог мне подняться. — Только что были фейерверки, и вот уже все кричат. Не только ты. Казалось, кричал каждый.
— Ты правда думаешь, что это дело рук Логана? — я споткнулась и схватилась за искусственное комнатное растение. Пластиковый лист выскользнул из моей руки.
— Не знаю, — Этан провел трясущейся рукой по своим волосам.
Я, шатаясь, побрела по офису, натыкаясь на заброшенные столы и стулья, почти не глядя, куда я иду. Я не хотела верить, что Логан как-то связан с этим. Потому что если это так, то это я виновата — что предала свою мать.
Моя мать.
— Зизи! — ахнула я.
Я побежала по пустому офису, чувствуя головокружение, дезориентированная, не зная, как отсюда выбраться.
Этан побежал за мной, а я ломанулась через пожарную дверь, поднялась один пролет по лестнице и выбежала на крышу.
— Подожди, Петри, подожди!
Когда я ворвалась в дверь, воздух был холодный и колючий, но я почти не чувствовала этого, несясь вперед. Отчаянно стремясь выбраться отсюда.
Меня занесло на асфальте, и Этан схватил меня за свитер, не дав свалиться через край.
— Куда ты? — спросил он, беря меня за локти и прижимая к себе.
— Домой, — пробормотала я ему в плечо. — Мне нужно домой.
Его сердце стучало за ребрами так громко, что не знаю, как оно не выскочило из его груди. Он отступил назад и посмотрел вниз.
— Хорошо, — сказал он. — Но не сюда.
Я посмотрела с края здания вниз на бетон. На секунду мне показалось, что я вижу внизу на земле тело, но, когда подул ветер, я поняла, что это валяется скомканный мешок для мусора. Я представила, как я лежу там внизу, распростертая, с переломанными конечностями, разбитой головой и растекающейся по улице кровью. Я схватилась за него, борясь с желанием спрыгнуть. Это было бы так просто, и тогда весь этот… этот хаос прекратился бы. Возможно, я смогла бы, наконец, уснуть.
Этан не отпускал мою руку, пока показывал мне дорогу вниз, ведя меня от здания к зданию, от стены к стене. Когда мои ноги, наконец ощутили под собой твердую землю позади дома, я почувствовала себя самой собой. Так спокойно я не чувствовала себя неделями.
— Подожди! — воскликнула я. Не могу поверить, что мне понадобилось столько времени, чтобы осознать, заметить тишину. — Моя лента. Я больше ее не вижу.
Этан склонил голову и посмотрел на меня.
— Может, чип наконец сгорел?
— Возможно, — я ожидала почувствовать грусть. Ощущение утраты. Или даже облегчение. Но я чувствовала только пустоту.
Только когда я вышла из переулка и вернулась на главную улицу, я осознала, что не одна я страдаю.
Толпы людей, которые несколько мгновений назад, должно быть, смотрели фейерверк, теперь бродили вокруг. Они выглядели потерянными. Некоторые плакали, сдерживая себя. Другие тупо смотрели в небо в поисках чего-то.
Девочка стала на колени рядом с мужчиной, по ее щекам лились слезы.
— Папочка! — кричала она. — Папочка, вставай, пожалуйста.
Я остановилась и присела на корточки рядом с ней, стараясь не смотреть на её отца. Я никогда не видела мёртвых тел, и не горю желанием узнать каково это. Когда я собралась с духом, чтобы взглянуть вниз, стало понятно, что он не мёртв. По крайней мере, смотря ему в лицо, я хотела, чтобы было именно так.
Он уставился в пустоту или хотя бы на то, что я не могла видеть. Но что бы это ни было, оно пугало его. На его лице застыло выражение ужаса, рот раскрыт в немом крике, а руки сжаты в кулаки за головой.
Я положила руку ему на плечо в попытке его успокоить, но он даже не заметил моего присутствия. Девочка подняла на меня глаза полные страха. Будто я могла сделать что-то. Будто я знала, какого чёрта здесь происходит.
— Помогите, — прошептала она, тряся папу в надежде, что он очнется. — Помогите.
Слишком много. Она слишком много у меня просит. Я попятилась от неё и её отца и упала назад, врезавшись в кого-то спиной. Это была женщина в чёрной, военного покроя куртке и маленькой вязаной шапочке.
— Я не могу найти своего мужа, — произнесла она, будто очнувшись ото сна. — Вы не видели моего мужа? — Она отошла, останавливая другого прохожего, чтобы задать тот же вопрос. Но они все до сих пор были в прострации от пережитого шока. Никто не мог сказать, где находится он сам, не то что её муж.
Это было похоже на репортаж в новостях после взрыва бомбы, или ролики, которые заставляют иногда смотреть в школе. Люди, оглушенные взрывом, бродят по улице, пытаясь найти кого-то кто скажет им что нужно делать. Вокруг не было крови. Не было покрывающей всех и каждого пыли. Он глаза их были похожи на глаза людей из тех роликов. Глаза людей, которые видели слишком многое.