Моя мать не верила ни в какого бога, но я знал, что она, где бы ни была, молится о моем благополучии и счастливом избавлении. Интересно, на самом ли деле она создавала бога молитвой, делала его реальным, а если реальным для нее, то и реальным для всех, реальным, каким бог должен быть по определению. У меня не было табачной банки, чтобы подбросить ее повыше и крикнуть: «Онтологическое доказательство верно»,[263] но в любом случае я знал, что мое настойчивое желание увидеть единорога не порождает стадо где бы то ни было. Еще я думал над метафоричностью бога: идея бога – это как Бог, абсолютный Другой, бесконечность и несократимая инаковость. Я представлял свою мать своеобразным богом, не творцом жизни, но одной из двух скобок, левой или правой, которая обещает смысл либо после, либо до, отрицает пространственную внешнюю сторону в самом языке. Я с тоской думал о попытке матери приобщить меня к ее собственным постулатам а смысле в мире, несмотря на отсутствие очевидного значения в языке, вопреки недостатку приобщенности вообще в ее личном опыте. Помню, однажды, когда мне было всего несколько дней, она прониклась ко мне доверием и сказала, что жизнь пуста и бессмысленна, что-то вроде того. И добавила: «Извини». В своих картинах, особенно после моего исчезновения, она пыталась представить анатомию горя, не из-за моей утраты, а из-за ее.
Утром Ma попросила Клайда уйти. Он ее не злил. Не раздражал. Не мешал. Она не любила его. Она была рада, что они переспали. Он стал тем, чем никогда не был отец, он выражал не доблесть, а теплоту, и все же это не отвечало ни на один из мучивших ее вопросов.
разбивка
БАРТ: Тем не менее можно усомниться, что моя версия нашего полового контакта совпадет с твоим изложением, хотя бы из-за формы, мягко говоря компрометирующей, а возможно, и по сути. Дискретность, нестабильность и неудовлетворенность не могут избежать борьбы за свой смысл с орбитами непрерывности, стабильности и удовлетворения. Итак, вот тебе приглашение к отрицанию, интеграции, поиску границ концептуальной мысли и логического тождества и всеобъемлющего разрушения разума. Ты уверена, что у тебя не было оргазма?
ЛОРА: Да.
мост
оотека
Пиу!
– Ну что ж, я думаю, собеседование прошло вполне удачно, профессор Таунсенд.
– Кажется, это меня вызывают. Началась посадка в моей секции.
– Очень приятно было познакомиться.
– Так вы думаете, что решения можно ждать примерно на следующей неделе?
– Э, да-да. Не опоздайте на самолет.
ens realissimum
Я пробрался через пустое здание до самой входной двери, через которую вышли священнослужители и остальные. Дверь была приоткрыта, и сквозь щелку я видел их всех в саду. Фиолетовые и лиловые, желтые и белые бородатые ирисы, высотой почти с Розенду, росли огромными цветными толпами. Над одеялом садовых цветов – маков, космей и прочих – порхала бабочка-траурница.
Священники, сгрудившись вокруг отца Чакона, шептались, а съемочная группа и репортер завершали установку оборудования. Маурисио положил руку Розенде на плечо и увел ее подальше, за какую-то экспонатную зернодробилку, прочь от камер, туда, где их не мог задетектировать внешний мир. Розенда выглядела потерянно, глаза опустели, плотные руки с короткими пальцами безвольно и неловко повисли по бокам.
эфексис
Могу ли я как рассказчик, излагающий свою, не чужую, историю, разрушить иллюзию того, что история эта есть вымысел? Но если к такой мысли вас привело предположение, что моя работа – вымысел, раз уж книга так классифицируется, то и я сам являюсь иллюзией. Я изгнан из собственного вымысла, который оказывается моей реальностью, поскольку могу настаивать на истинности рассказа, только если признаю его вымыслом. Возможно, это фигуративная замена или согласие на некую саморефлексивную, жестикулирующую неправду, которая не является ни ложью, ни истиной, но играет роль анафорической герменевтики.[265] Фотт такк.
263
Реакция Бертрана Рассела, когда однажды, возвращаясь из табачной лавки, он вдруг осознал правильность онтологического доказательства существования Бога; этот случай он описал в книге «Развитие моей мысли».
265
Хотя любые разговоры о «герменевтическом чтении» – это как доказывать очевидное, размахивать изодранными, тавтологическими флагами понимания смысла. –