Две из этих золотых фаянсовых ваз разбились, даже осколки их были огромными драгоценностями; одни говорят, что их похитила некая англичанка, другие — что француженка. Но ни в Англии, ни во Франции об этих бесценных осколках никто более не слышал, и во всем мире уцелела одна-единственная древняя мавританская ваза, совершенством формы не уступающая греческим амфорам, а цветом глазури затмевающая золотые монеты, которые хранились в ее глубинах.
Знаете ли вы, почему испанские фаянсы называются майоликами? Потому что изделия крещеных мавров-морисков[79] были куплены итальянцами на острове Майорка. Очарованные испанскими золотыми майоликами, итальянцы быстро переняли ремесло фаянса, и хотя золотые глазури не привились в Италии, следуя испанским мастерам, некий итальянец изобрел рубиновую глазурь, с металлическим блеском, горящую так, как если бы это было расплавленное золото.
Отвечая тебе, мастер Врум, я не хочу сказать, что фаянс обладает какими-либо волшебными свойствами, какими, по вашему мнению, наделен фарфор. Однако фаянсу дано свойство, на мой взгляд, способное соперничать с любыми колдовскими чарами. А именно: везде, где бы он ни появлялся, фаянс пробуждает в людях особую жажду творчества и стремление передать в нем, в фаянсе, свои собственные вкусы, свое понимание красоты, свое чувство родной природы, а также веяние времени, о чем я скажу сейчас…
Но мастер Врум перебил его:
— В том, что ты тут наговорил, есть много дельного, я признаю это. Однако поверь мне: фарфор превосходит фаянс еще и тем, что можно сделать из него.
Во дворце китайского императора стояли огромные фарфоровые корыта на трех львиных ножках — чтобы стирать в них дорогие императорские одежды.
Первыми ценителями фарфора за пределами Китая оказались персы и арабы, хоть ты и уверяешь, что они более всего ценили фаянс, и вот на праздники во дворцах арабских халифов[80] гостям выносили фарфоровые тазы такой величины и крепости, что в них вмещалось около ста килограммов всяческих сластей.
Но этого мало. Знай, что не только фаянс, но и фарфор может пригодиться и в архитектуре. В Китае была, говорит, построена башня из фарфора — с фарфоровыми лестницами, фарфоровыми площадками и фарфоровой крышей.
А также мне случалось слышать стихи китайского поэта, в которых рассказывается о белом фарфоровом павильоне, который стоит на зеленом острове посреди озера.
Но фарфор, годный по прочности, как ты видишь, для архитектуры, обладает в то же время такой тонкостью, какая может сравниться лишь с яичной скорлупой. Из фарфора китайцы делают скорлупку, которая ничем не отличается от настоящей. В нее выливают яйцо, сваренное всмятку, и его полагается съесть юношам во время китайского праздника, который называется «день кровопускания».
Я не буду еще раз говорить о том, что художники по фарфору превосходят всех других по красоте тонов и совершенству рисунка. И ты сам знаешь, сколь великолепны их краски: алая киноварь, замешанная на ртути, голубая пудра, добываемая в горах Ирана, и сияющая розовая краска, в состав которой входит чистое золото.
Я не буду говорить о том, что у нас в Делфте знает любой, что китайцы, как никто в мире, умеют изображать птиц, драконов, слонов, людей и китайские домики, а также рисовать цветы, и следует только удивляться, как они знают, какой рисунок можно приложить к вазе той или иной формы. И, на мой взгляд, никакой рисунок и краски фаянса не могут сравниться по красоте с рисунком и красками фарфора, они всегда будут грубы и аляповаты при таком сравнении.
Я не хочу распространяться о том, сколь безмерно ценили на всем Востоке китайский фарфор и как арабы воспевали фарфоровую посуду в своих сказках.
Послушай, однако, о главном, о чем я все толкую тебе и что ты никак не можешь и не хочешь понять. Слушайте и вы, мастера, и пусть то, что вы услышите, заставит вас уразуметь, что без тайных знаний никакие тигли, никакие кисти не помогут изготовить настоящий фарфор — тот, к которому прикасались не только человеческие руки.
Я поведаю вам о дивных чарах, заключенных в фарфоре. Марко Поло[81], итальянский купец и путешественник, проник в Китай четыреста лет назад. Он был первым европейцем, увидевшим фарфор, и был свидетелем того, какие чудеса происходят с фарфоровыми чашами не только в Китае, но и за его пределами[82].
При дворе монгольского хана увидел он чудо, о котором написал в книге своих путешествий так: «Сидит великий хан в своем главном покое. А чаши расставлены в покое, на полу, шагах в десяти от стола; разливают по ним вино, молоко и другие хорошие питья. По наговорам да колдовству ловких знахарей полные чаши сами собою поднимаются с полу, где они стояли, и несутся к великому хану, хотя никто к тем чашам не притрагивался. Десять тысяч людей видели это; истинная то правда, без всякой лжи». Вот что видел и описал Марко Поло. Подумайте сами, может ли такое быть с обыкновенной, даже очень хорошей глиной!
А на той башне из фарфора, о какой я только что рассказывал, висели по карнизу фарфоровой крыши маленькие фарфоровые колокольчики. Чуть только ветер колебал воздух, колокольчики начинали звенеть, а китайцы говорили: «То разговаривают с нами сами боги». Конечно, это так и есть, ибо если богам и духам нужно что-то поведать людям, а люди не сведущи в языке богов, нужен им посредник, то таким посредником между богами и людьми может быть только фарфор. Он — переводчик, и есть мудрецы, которые поднимаются на башню слушать речи богов, как ее передают фарфоровые колокольчики, понимают язык фарфорового звона и объясняют другим, что хотели сказать боги. Об этом и о многом другом рассказывал мне капитан Питере, мой друг, который много раз бывал в Китае и никогда не лжет. Он-то и привез мне редкостную китайскую чашу, совершенно белую, в которой от налитой жидкости проступает лицо китаянки, душа которой, как говорит Питерс, заключена в фарфор с помощью колдовства.
Вот что сказал мастер Врум.
А мастер Фридрих ответил на это:
— Что толку, в ответ на твои речи перечислять все, что сделано, и все, что можно сделать из фаянса. Однако, если в этом ты усматриваешь достоинство материала, я, конечно, напомню купола храмов, стены дворцов, огромнейшие восточные бассейны и наряду с ними тончайшие и бесконечно малые вещицы — солонки и подсвечники для крошечных свечек, что сделаны руками французов. Еще напомню вам, что, помимо фаянсовой посуды, существуют тысячи вещей, выполненных в фаянсе, а именно: вазы, флаконы, лампы, фонари, печки, камины, шахматы, глобусы, надгробные плиты, курильницы для благовоний, рамы для зеркал, табуретки, лестницы, а также статуи и еще многое другое. Так что в мире нет ни одной вещи из человеческого обихода, выполненной в металле, мраморе, бронзе или дереве, какую нельзя было бы повторить в фаянсе и фаянсовый слепок ее поставить на службу человеку.
И в этом свойстве фаянса — заменить собою любой материал, равно как простой, так и благородный, вижу я подлинное чудо, которое волнует меня более, нежели летающие чаши колдунов.
Конечно, Марко Поло — человек известный, а капитан Питере — доблестный и правдивый моряк; но кто знает, какие напитки пили они там, в далеком Китае, из этих фарфоровых сосудов.
Вспомним лучше великого флорентийца Луку делла Роббиа[83], который еще мальчиком, обучаясь у ювелира тонкому его ремеслу, открыл в себе силы и попытался сделать мраморную скульптуру. И получилось так, что со временем не осталось для него материала недоступного. Он одинаково свободно отливал в бронзе большие скульптуры, был великолепным мраморщиком и не менее великолепным резчиком по дереву. При всем том был он и превосходным художником, и у него всегда хватало ума и таланта выполнить любой заказ так, что все сразу узнавали его руку и очень хвалили. Заказывали же ему украшения для алтарей и оформления органов[84], где во всю стену шли огромные трубы, а фигуры святых и ангелов, парящих в небе, словно бы заключали орган в подвижную и богатую раму.
79
Мориски — остатки мавританского (арабского) населения Испании, насильственно обращенного в христианство во время «отвоевания» Испании у мавров в конце XV — нач. XVI в. В начале XVIII в. из Испании было изгнано около 500 тыс. морисков, искусных земледельцев и ремесленников, в том числе и мастеров керамического производства. До этого из Испании в Италию на болгарских кораблях (судах жителей Болеарских островов, в числе последних и о. Майорка, или Мальорка, — лат. «Большой») вывозились всевозможные керамические изделия мавров и морисков, покрытые изумительными непрозрачными, разноцветными глазурями. Долгое время итальянцы называли керамику, привозимую болеарцами, «майоликой»; впоследствии за поливными керамическими изделиями Испании и Италии утвердилось название «майолики». Различались «полумайолики» — изделия с рисунком по белой обмазке кувшина, покрытые сверху прозрачной глазурью, и собственно «майолики» — изделия с росписью по непрозрачной глазури. Особым успехом пользовались испанская, итальянская, французская и голландская майолики. Искусство поливы расцвело более всего в Италии к XV–XVI вв., где в итальянском городе Фаенца на основе майолик был создан европейский «фаянс». Но вероятнее всего фаянсовые изделия вместе с майоликами пришли в Италию из Испании — родины испано-мавританской глазурованной керамики (см. о фаянсе сноску 71). Если майолика представляла из себя изделие, изготовленное из цветной обожженной глины, с крупнопористым черепком, покрытое глазурью, то фаянс уже качественно отличался от майолики. Фаянс изготовлялся из особых сортов глины, как правило, белого цвета, с примесью гипса и др. Фаянс, в отличие от майолики, имел мелкопористый, белый и непрозрачный черепок, который покрывался прозрачной глазурью. Таким образом, фаянс представлял собой дальнейший, более высокий, уровень развития керамики. На высшей ступени находился фарфор.
80
Халифы (от арабск. «халифа» — «преемник») — в некоторых мусульманских странах в средние века и новое время титул (чин, пост) государя и правителя, являвшегося одновременно и духовным, религиозным главой мусульман, почитавшийся «преемником» Мухаммеда (см. сноску 74). В первых государствах, образованных арабами-мусульманами после завоевательных войн, халифы совмещали в своем лице светскую (гражданскую, административную) и религиозную власть, поэтому очень часто эти восточные государства назывались в средние века «халифатами»: Кордовский халифат в Испании, Багдадский халифат в Месопотамии (совр. Ирак) и др.
81
Марко Поло — знаменитый итальянский путешественник, уроженец г. Венеции (1254–1324), первый из европейских путешественников, сообщивший обстоятельные и подробные сведения о далеком Китае, Юго-Восточной Азии и соседних землях. В 1271 г. вместе со своим отцом и дядей — Никколо и Маффео Поло — отправился в далекое и опасное путешествие в Китай, ко двору монгольского правителя Китая хану Хубилаю с дипломатической миссией по поручению папы римского. Семейство Поло добралось в далекую загадочную в то время страну Китай по следующему маршруту: Сирия, Турция, Иран, Средняя Азия, Кашгар, пустыня Такла-Макан, Китай, — в город Камбалу (Пекин), куда они прибыли только в 1275 г. Пробыв в Китае до 1292 г. — в это время Марко Поло объездил почти все провинции громадного государства, вплоть до Бирмы и Восточного Тибета, — семейство Поло морем вернулось на родину. Их обратный маршрут выглядел следующим образом: восточное побережье Китая, Малакка, Ява, Суматра, Цейлон, Персия, Армения, Турция (прибыли в Венецию в 1295 г.). Свое знаменитое путешествие Марко Поло изложил в «Книге Марко Поло», написанной с его слов Рустичано, жителем города Пизы. Труд Марко Поло имел большое значение для эпохи великих географических открытий, в частности, оказал значительное влияние на формирование географического кругозора Христофора Колумба, пытавшегося «открыть Китай с запада». Гёте назвал Марко Поло «вторым Геродотом».
82
Наряду с правдивыми и реальными вещами, событиями и явлениями, Марко Поло сообщал много фантастических и неправдоподобных историй, которые он слышал от проводников караванов, странствующих монахов и др. во время своего путешествия и пребывания в Китае (как, например, всевозможные рассказы о чудовищных людях, фантастических животных, всевозможных чудесах и проделках фокусников, колдунов и знахарей). Все это, вместе с рассказами о громадных городах, о неслыханных богатствах владык Китая, о многомиллионном населении страны, бумажных деньгах, каменном угле и т. п., сильно подорвало доверие неискушенных европейцев к рассказам Марко Поло. Невероятные масштабы всего услышанного вызывали сильное недоверие у современников «великого венецианца», которому многие не верили, как в свое время соотечественники не верили Геродоту; итальянцы дали Марко Поло прозвище «господин Миллионе» — за любовь, как они думали, к большим цифрам и преувеличениям. На самом деле, как установили ученые, очень многое из того, что сообщал «великий венецианец», впоследствии оказалось правдой.
83
Лука делла Роббиа — итальянский скульптор-керамист эпохи Возрождения, родом из Флоренции (ок. 1400–1482), крупный мастер цветной майоликовой скульптуры, работал также в мраморе и бронзе, создал ряд известных рельефов с изображением мадонны (божьей матери). Лука делла Роббиа открыл и впервые широко использовал оловянную, непрозрачную, глухую, молочно-белую глазурь для покрытия керамических изделий. Его племянник Андреа делла Роббиа (1435–1525) продолжал дело Луки, он выполнил рельефы для фасада Воспитательного дома во Флоренции в 1463–1466 гг.
84
Орган (греч. «органон» — «инструмент») — сложный музыкальный инструмент, состоящий из системы духовых металлических труб, воздушных насосов, клавишей, педалей и т. п. Старинные органы приводились в звучание воздухом, нагнетаемым в трубы кожаными мехами. В католических соборах богослужение сопровождалось игрой на органе, торжественной и величавой мелодией (по звуковому объему орган равен целому симфоническому оркестру).