Но не все жилища были подожжены. Дальнобойность примитивных зажигательных «снарядов» скифов была невелика. От огня пострадали лишь постройки, которые находились неподалеку от северо-западных ворот. Остальные же дома были разграблены.
Как же установили археологи, что штурм крепости произошел в августе, точнее — в первой половине августа?
По пищевым запасам урартийцев. Хлеб был уже собран, но «виноград еще не созрел, и найденные косточки принадлежали, вероятно, или изюму или же случайно попавшим, еще не совсем зрелым гроздям», — пишет Б. Б. Пиотровский. Картина, характерная в этих местах для конца июля — начала августа.
Он приводит еще два убедительных доказательства. Случайно уцелевший пучок обуглившейся травы заключал в себе цветки, обычные для этого же времени. И, наконец, в желудке животных, погибших во время пожара, была обнаружена августовская трава…
Интересны обстоятельства гибели животных, восстановленные учеными. На рухнувших перекрытиях лежали костяки крупного рогатого скота, лошадей и ослов. По положению, в котором находились скелеты, и по сильным повреждениям костей участник экспедиции, зоолог С. К. Даль, доказал, что животные упали с большой высоты, вероятнее всего, — с крыши. Как же они туда попали?
Во время осады крепости для большей безопасности их подняли на крышу по покатой наклонной плоскости. Когда загорелась кровля крепости, обезумевшие животные сорвались с привязи, некоторое время метались среди бушующего пламени, а потом рухнули вниз вместе с перекрытиями.
Яркими красками воссоздает Б. Б. Пиотровский отдельные моменты разграбления крепости. «Скифы ворвались в уже горящую кладовую и среди огня пытались поспешно захватить добычу. Через узкую дверь вбежали они в большую винную кладовую, среди застилающего глаза дыма кинулись к карасам, заглянули в них и, убедившись в том, что они пусты, прекратили дальнейшие поиски».
Археолог утверждает, что скифы очень спешили и захватили с собой лишь то, что стояло на виду, а тщательно помещения не осмотрели. И у него есть для этого веские основания.
Обычно скифы в поисках трофеев перекапывали даже полы кладовых. Тут же в одном из сосудов для вина было спрятано 98 замечательных бронзовых чаш, — и все они уцелели и достались археологу. В другом винном складе остались нетронутыми великолепные щиты, ценный шлем, дорогой колчан. Всё это позволяет утверждать, что скифы торопились. И не удивительно, — кругом всё было объято пожаром.
Но как попали в винный погреб все эти ценные вещи, не имеющие к нему никакого отношения?
И на этот вопрос сумели ответить археологи.
Воспользовавшись паникой, сами кладовщики начали грабить сокровищницу крепости и припрятали в погребах и кладовых похищенные драгоценности в ожидании лучших времен…
Так, штрих за штрихом, была восстановлена картина гибели древней урартской крепости. То, что не успел в свое время сделать летописец, сделал спустя два с половиной тысячелетия советский ученый.
Винная кладовая.
Та же кладовая, реконструированная К. Л. Оганесяном.
Раскопки последних лет намного расширили наши познания о жизни и быте урартийцев. Мы хорошо знаем сейчас, например, как выглядели их воины: археологи нашли шлемы, пластинчатый панцырь, щиты, колчаны со стрелами, железные мечи и кинжалы. Мы знаем, что в обработке металлов урартийцы достигли исключительного мастерства. Об этом говорят, в частности, найденные в 1953 году бронзовый щит царя Сардури и шлем царя Аргишти (VIII век до нашей эры). Изображения быков и львов, которыми украшен щит, а также тонкая гравировка на нем — дело рук первоклассного мастера и художника. И даже конское снаряжение, найденное в 1954 году, — налобные пластины, наушники, удила, колокольчики, круглые бляшки от сбруи, — свидетельствует о незаурядном мастерстве и накопленном веками опыте урартийских кузнецов. На всех этих предметах вычеканены клинописью имена Аргишти и Сардури.
Кузнецам не уступали литейщики и ювелиры. Об этом рассказали раскопанные археологами формы для литья, чудесный золотой браслет, украшенный львиными головами, изделия из сердолика.
Мы знаем сейчас, что урартийцы ввели в широкое употребление железо; что они владели техникой изготовления великолепных изделий из стекла; что они были искусными косторезами; что они разводили тонкорунных овец и мериносов. Всё это и многое другое мы знаем не из исторических книг урартийцев, которые, видимо, так и не были написаны, а по материалам раскопок, по случайно уцелевшим предметам или частицам предметов. Можно лишь удивляться тем мельчайшим подробностям быта, о которых сообщают нам археологи. Они говорят о них с такой уверенностью, как будто речь идет о наших современниках, а не о людях, живших почти три тысячи лет назад. Выяснилось, например, что хлеб, который выпекали урартийцы из просяной муки, «был плоским, имел овальную форму с утолщенными краями и отверстием посредине…» Установлено, что в их зерновых кладовых водились амбарные вредители — жучки-долгоносики…