Но только ли в «удаче» и «везении» здесь дело? Разумеется, нет. Никогда бы Смит не нашел этих табличек, если бы не приехал сюда во всеоружии знаний. По трудам своих предшественников он, хоть и не был ранее в Куюнджике, отлично представлял себе дворец Ашшурбанипала и твердо знал, где надо вести поиски.
Шли дни, и каждый из них приносил новые находки. Это были глиняные книги. Нередко сильно поврежденные, без начала и конца, они значили для науки не меньше, чем прекрасные барельефы и фантастические крылатые быки.
Смит был первым из западноевропейских археологов, который здесь, на месте мог прочесть и по достоинству оценить каждую табличку, каждый обломок. Из кусков он иной раз составлял целый документ, устанавливал его автора, определял эпоху.
Само собой разумеется, что Джордж Смит сразу же телеграфировал газете «Дейли телеграф» о находке недостававшей части вавилонского мифа. Он был уверен, что такая редкая удача позволит расширить масштабы раскопок, и с нетерпением ждал ответа. Теперь-то, решил он, владельцы «Дейли телеграф» не будут скупиться. Ведь он сообщил им, что Куюнджикский холм несомненно содержит в себе документы, не менее интересные, чем миф о потопе.
Бык, носорог и антилопа, принесенные в дань ассирийцам. Деталь Черного обелиска.
Газета горячо поздравила Смита с блестящей удачей, пожелала всяческих успехов и сообщила, что дальнейшее финансирование раскопок прекращается… «Дейли телеграф» достигла своей цели. Количество ее подписчиков резко возросло, а судьба куюнджикских документов ее мало интересовала.
Чтобы подготовить общественное мнение к внезапному отзыву Смита, который пользовался огромной популярностью, владельцы газеты прибегли к жульническому трюку. В телеграфный отчет Смита о его находке, опубликованный газетой, они вставили фразу, которую он не писал: «Сезон раскопок закончился». На самом деле археологический сезон только начинался…
Джордж Смит был сильно удручен таким поворотом дела. Он был полон самых радужных надежд, едва успел развернуться. И вот приходится всё бросать и возвращаться в Англию.
Пока шла подготовка к отъезду, пока тщательно упаковывали таблички и вещи, подыскивали транспорт, Смит продолжал напряженно работать в траншеях Куюнджика. Он никак не мог расстаться с холмом, который — он был в этом уверен — хранил в себе еще тысячи замечательных документов. И буквально за два-три дня до отъезда ему удалось найти редчайшую табличку — «страницу» из шумеро-вавилонского словаря.
Покоренный царек приносит дань Ассирии. Деталь Черного обелиска.
Чтобы понять значение этой находки, надо сказать, что во времена Ашшурбанипала — владельца и создателя ниневийской библиотеки — шумерийский язык был уже мертвым.
Эта табличка была найдена по частям. Обнаружив одну половину «странички», Смит перетаскал огромное количество камней, перерыл массу щебня и мусора и не успокоился до тех пор, пока не нашел вторую ее половину. Найденный Смитом словарь помог ассириологам изучить еще один древний язык — шумерийский.
С риском для жизни Смит проник в лабиринты дворца, превращенного в каменоломню. Выломав камни из фундамента, арабы лишили стены надежной опоры, и они грозили ежеминутно обвалиться. Опасность усугублялась беспорядочным нагромождением каменных глыб. От неосторожного обращения они могли обрушиться и похоронить под собою смелого исследователя. Но Смит не считался с опасностью. И он был вознагражден за свой труд.
Смит нашел табличку с описанием завоевания Вавилонии эламитами. Это было документальным подтверждением важного события древней истории, о котором он узнал из анналов Ашшурбанипала. Вспомним, что Джордж Смит первый прочел эту летопись. В ней сообщалось, что Вавилония была завоевана эламитами за 1635 лет до похода Ашшурбанипала на Элам. Найденная табличка подтверждала это событие. Да, ради такой таблички стоило рисковать!
Но это было еще не всё. Его коллекция обогатилась двумя фрагментами шестой таблички эпоса о Гильгамеше. Таким образом, материал об этом легендарном народном герое всё более разрастался. В руках Смита был уже почти весь текст лучшего литературного памятника древнего Двуречья.
9 июня 1873 года после месячной работы в Куюнджике Джордж Смит отбыл в Лондон.
Коллекция Смита вызвала такой большой интерес, что Британский музей, ставший ее хозяином, не мог больше оставаться в стороне. Смиту предоставили средства для новой экспедиции в Куюнджик.