Каменные ноги принялись давить ползающих среди обломков солдат как тараканов, сплющивая шлемы и сминая в лепешку кирасы.
– Вот наш шанс! – закричал Элисед, вскидывая руки вверх.
Арпадар как призрак появился из-за мачты, крутанул саблями, сбивая с ног лучников в желтых куртках, и бросился к группке пиратов, сгрудившихся на палубе.
Зажав подмышками бесчувственного Ниала и окровавленного лекаря, он взлетел на фальшборт, оттолкнулся ногой от планширя и грузно рухнул вниз на галеру.
Доски громко затрещали под костяными ногами, Ниал покатился по палубе, гремя доспехами, а мастер Энгас со всего маху врезался в навес, под которым пряталась перепуганная Диса.
Элисед усмехнулся, и упал на колени, хватаясь трясущимися руками, за обмякшую перед ним марионетку.
– Унннн! – голем загудел как каменный колокол, заслоняя своей широкой спиной обессиленных и израненных пиратов.
Тергассцы попятились, глядя, на приближающегося, подобно ожившей горе, великана, оставляющего за собой на палубе кровавые следы.
Пришедшие в себя стрелки на форкастле подняли аркебузы и обрушили на гиганта настоящий град пуль. Свинец защелкал по каменной груди, расплющиваясь, рикошетя, и осыпаясь на палубу.
– Унннн! – голова голема резко развернулась назад, и уставилась на окровавленных абордажников.
– Отходим! – захрипел Ари, забрасывая на плечо бесчувственное тело капитана, и первым бросился по изрешеченному пулями "ворону", усеянному мертвыми телами товарищей.
– Что он задумал? – мастер Энгас попытался встать на ноги, опираясь на руку Дисы, и не отводя взгляда от безрукой фигуры голема, окруженной лесом пик и сверкающих, в лучах заходящего солнца, клинков.
– Не знаю, – вздохнул Элисед. – Но нам нужно как можно скорее отцепиться от торговца, иначе нам придется очень туго, когда они опомнятся!
Ярко красный солнечный диск коснулся горизонта, и тергасский когг превратился в черный контур, вырезанный из тревожного багрового неба. Громадный голем, и окружающие его враги стали похожими на фигурки в театре теней, застывшими в последнем акте кровавой трагедии.
Пираты наблюдали за неподвижным великаном, открыв рты, все еще не веря в свое чудесное спасение.
– Ооооо! – выдохнул голем, и зашагал к "ворону".
Никто из тергассцев даже не пошевелился, чтобы его остановить. Они молча стояли, глядя на каменное чудовище, бормоча молитвы, и изо всех сил сжимая оружие побелевшими от напряжения пальцами.
Кирк величаво спустился на палубу галеры, и ударом ноги переломил сочащиеся кровью доски "ворона".
Тонкая полоска воды между кораблями стала быстро расширяться, когда течение подхватило покалеченную галеру, и поволокло ее к черной громаде острова, и пенным бурунам, вскипающим меж прибрежных скал.
Флаги на тергассце захлопали, и развернулись, сияя золотом в лучах утопающего в море солнца.
– Поднимается ветер! – вздохнул мастер Энгас, машинально перетягивая рану на бедре окровавленной тряпкой. – Глядите, они обрубили якоря и разворачиваются!
Парус на торговце пополз вниз, затрепетал, поймал ветер, и тяжелый когг медленно начал разворачиваться.
– Ну, держитесь парни! – закричал Ари, тоскливо глядя на открывающиеся орудийные порты с левого борта торговца.
Течение тащило галеру к берегу, однако расстояние между кораблями было все еще слишком маленькое, чтобы тергасские канониры могли промахнуться.
Первой выстрелила пушка, которая была ближе всего к корме. Ядро с воем пролетело над низким бортом галеры, и, вздымая фонтаны брызг, зарылось в черную волну.
Второй выстрел оказался более удачным. Нос галеры разлетелся в щепки, и корабль накренился, зачерпывая воду левым бортом.
Грохот волн, разбивающихся о прибрежные скалы, стал таким громким, что третьего выстрела на "Самнорской жемчужине" уже никто не услышал.
Дымящееся ядро ударило прямо в грудь голему. Кирк покачнулся, и упал навзничь, ломая сложенные на палубе весла и настил верхней палубы.
Кипящие волны ударили с обоих бортов, заключая корабль в соленые объятия. Пенные водовороты заплясали у моряков между ног, утаскивая через пробоины трупы, раненных, смывая кровь и копоть.
Мастер Энгас навалился на руль, зажав его подмышкой. Лицо лекаря стало бледным как мел, зубы оскалились в страшной гримасе, а мокрая косичка хлестала его по щекам как плеть.
С оглушительным ревом волна швырнула корабль на прибрежные камни. Палуба задрожала от страшного удара, и галера, зацепив за скалы килем, перепрыгнула через буруны, и врезалась покалеченным носом в черный песок.
Последние лучи солнца осветили распущенные паруса, на удаляющемся от острова торговце, и, спустя мгновение, мир погрузился во тьму.
Глава 17.
Большой жук, с изумрудной зеленой спинкой, и черными блестящими лапками, влетел, жужжа, под навес, и опустился Айсу на обнаженную грудь. Юноша вздрогнул, не глядя стряхнул непрошенного гостя, и перевернулся на бок.
Жук деловито проверил содержимое чашки стоящей на земле, громко щелкнул жвалами, и, быстро перебирая лапками, заспешил по своим делам.
Айс открыл глаза, и зажмурился от яркого солнечного света. Крыша была сложена из пальмовых листьев, которые тихонько шуршали, и потрескивали, когда легкий порыв ветра, пахнущего морем и солнцем, залетал под навес, лениво раскачивая колокольчик, висящий на длинном шелковом шнуре.
Юноша тихонько вздохнул, и потянулся всем телом. Где-то вдалеке стучали топоры и молотки, пахло полевой кухней, и заморскими специями.
Перевернувшись на спину, Айс уставился в дырявый потолок, сквозь который были видны плывущие в вышине пушистые облака, и верхушки раскачивающихся пальм.
Скользнув рукой по груди, он коснулся кончиками пальцев, едва заметного выпуклого шрама, белевшего под левым соском.
Блаженная улыбка слетела с лица юноши, и он, словно вспомнив о чем-то, рывком поднялся с койки, опустив босые ноги на землю, и поспешно запахивая расстегнутую рубаху.
Протирая глаза, и изумленно моргая, он таращился на золотистые нити, подобно тончайшей паутине, колышущиеся в воздухе со всех сторон. Нити сталкивались друг с другом, рвались с мелодичным звоном, и вновь соединялись, продолжая свой завораживающий танец.
Айс протянул руку вперед, и золотой водоворот закипел вокруг его пальцев. В ушах зазвучала причудливая мелодия, едва слышная, как звон комара, а тело стало легким и прозрачным, как утренний туман.
– Что это? – Айс вздохнул полной грудью, вдыхая золотые паутинки, которые весело защекотали небо и горло, наполняя тело какой-то лучистой энергией.
Невесомые ниточки тянулись с кончиков пальцев, разворачивались, покачиваясь на ветру, и сталкивались со струящимися сверкающими занавесями.
Айс услышал, как под кроватью копошится жук, почувствовал стрекозу, опустившуюся на крышу навеса, и даже увидел свое отражение в ее выпуклых фасеточных глазах и радужных переливающихся крыльях.
– Я, наверно, еще сплю, – юноша улыбнулся, и щелкнул пальцем по висящему перед ним колокольчику.
Серебристый звон заставил золотые нити всколыхнуться. Стрекоза взмахнула крыльями и взмыла высоко над кривобоким навесом, поднимаясь все выше и выше, пока юноша не увидел раскинувшийся под ним пляж, черную громаду потухшего вулкана, и бегущую по пляжу Дису.
– Какой хороший сон! – вздохнул Айс, и повалился на койку.
Девушка откинула полог, обрушивая на юношу целый водопад жгучих солнечных лучей.
– Ты что-то хотел, Айс? – ее губы дрогнули, когда она увидела изможденную фигурку, лежащую на пропитанных потом покрывалах.
– Я думал, что все еще сплю, – прошептал юноша, не открывая глаз. – Мне приснилось, что мы вдруг оказались на необитаемом острове. Мне показалось, что я вдруг увидел огромную гору, с разверстой черной пастью, и разбитый корабль, лежащий на прибрежном песке…
Девушка засмеялась.
– Все так и есть, Айс, – сказала она, опускаясь на колени перед койкой, и сжимая сухую исхудалую руку юноши в своей ладони. – Все так и есть, да только ты не мог ничего этого видеть! Ты целую неделю пролежал здесь без чувств!