– Ты до сих пор его носишь, – Ниал улыбнулся, и его глаза увлажнились.
– Конечно, – девушка вращала камень, любуясь игрой света. – Вы подарили его на мой пятый день рождения. Для маленькой девочки, тогда, не было ничего прекраснее на свете, чем ваш подарок…
Диса громко хмыкнула.
– Не только для маленькой девочки, – сказала она, поджав губы. – Мне он таких подарков никогда не делал!
Верзила только отмахнулся.
– В ту пору у меня в кошельке было золота больше, чем сейчас медяков. Мы только вернулись из удачного похода, и сорили деньгами направо и налево, – Ниал вздохнул. – Этот камень я сорвал с груди пленной принцессы Лакора, предварительно выпотрошив четверых королевских телохранителей, которые дрались как львы, метая в меня стальные сети, и пропитанные ядом трезубцы!
Инге закатила глаза, показывая, что слышала эту историю уже сотни раз. Она изобразила рукой вокруг своей шею петлю, свесила голову на бок и высунула изо рта язык.
Диса прыснула в кулачок, глядя на верзилу, который ни на кого не обращая внимания, увлеченно продолжал рассказ.
– Они бились, не обращая внимания на страшные раны, – Ниал поднял руку, выставив вперед три пальца, которые должны были изображать трезубец. – Кольчуга на мне висела лохмотьями, меч был покрыт глубокими зарубками, но я извернулся, схватил трезубец за древко, и отхватил желтокожему великану голову одним ударом!
Элисед усмехнулся, салютуя кубком с вином.
– И что было после того, как ты сорвал с нее камень? Неужели за ним не последовали и остальные части ее туалета?
Ниал побагровел, задохнувшись от возмущения.
– Об этом детям не рассказывают, – фыркнула Инге, похлопывая дядюшку по руке.
– И совершенно напрасно, – Элисед отхлебнул вина. – Об убийствах, крови и кишках, значит, рассказывать можно, а об изнасилованиях нельзя?
Верзила захлопнул открытый рот, поднял со стола свой кубок и выплеснул его содержимое юноше в лицо.
– Остыньте, командир, – произнес он совершенно спокойным тоном. – Или я спущу вам портки, и так отхожу розгами, что вы потом месяц будет на пузе спать.
Лицо Элиседа покрылось мертвенной бледностью, а кубок, который он сжимал в руке, задрожал.
– Нужно меру знать, – злорадно заулыбалась Диса.
– Не волнуйтесь, юноша, – Игне уставилась на кукловода. – Вы будете не первым командиром, которому достанется от моего дядюшки.
– Инге! – Ниал показал девушке кулак. – Розог у меня хватит на вас обоих!
В комнате повисла напряженная тишина.
Осмотрев лежащие на телеги товары, Инге равнодушно пожала плечами.
– Из всего барахла я могу взять только тряпки, да зеленое фивское стекло, – лицо девушки не выражало никакой заинтересованности, однако Диса успела заметить, как блеснули ее глаза, когда юная торговка разворачивала промасленную бумагу, и открывала коробки.
– Увы, мы хотим продать все оптом, – Диса, закрыла крышку на ящике со стеклянной посудой. – У нас просто нет времени, бродить по острову и искать покупателя.
– Миносцы скоро закончат погрузку, – подхватил Элисед, промокая платочком шею, липкую от сладкого вина. – А у нас еще тысяча дел!
– В таком случае, вам придется искать другого покупателя, – Инге скромно улыбнулась. – Я была готова взять кое-что, но только из уважения к дяде. Покупать себе в убыток я не готова.
Диса шикнула на Ниала, чтобы тот не вмешивался в разговор, и подбоченилась.
– Послушай, сестренка, – ее глаза недобро блеснули. – Тут у тебя во дворе гниет товара на пару сторхов, и ты прекрасно знаешь, что самая дрянная вещь в нашей повозке принесет тебе больше прибыли, чем все твои тюки и коробки с гнилой шерстью и делосскими тарелками.
Инге удивленно вытаращилась на стоящую перед ней девушку.
– И что же не так с моими делосскими тарелками? – спросила она. – Как ты можешь знать какие цены на Эту, не пробыв на острове даже дня?
– Я изучила таможенные прейскуранты господина Гудрира, – Диса кивнула на тюки. – Шерсть – от двух до пяти умбров за меру, делосские тарелки – один тахр за десяток…
– Моя девочка! – восторженно вздохнул Ниал. – В этом деле ей нет равных!
Инге озадаченно потерла пальцем переносицу.
– И сколько ты хочешь за ткани?
– Ткани с Артеры и Темны, – Диса понимающе заулыбалась. – Этот оттенок ни с чем не спутаешь!
– Я знаю, – вздохнула торговка. – Так сколько за ткани?
– Возьмешь все оптом, вместе с телегой?
– Назови цену!
Подняв к лицу девушки счеты, Диса защелкала костяшками.
– Так много? – Инге испуганно ахнула.
– Потраченное ты вернешь одними только тканями, а все остальное – чистая прибыль.
Забрав у Дисы счеты, Ингве принялась двигать костяшки, заглядывая в повозку и беззвучно шевеля губами.
– Может так? – ее глаза напряженно прищурились. – Все равно сумма получается не маленькая.
– Добавь еще умбр за телегу, и ударим по рукам, – кивнула Диса.
Девушки поплевали на ладони и скрепили сделку крепким рукопожатием.
– Приятно иметь с тобой дело, сестренка, – Ингве улыбнулась. – Если захочешь остаться на Эту, я сделаю тебя партнером.
– Не сейчас, – девушка покачала головой. – Если я останусь здесь, эта троица промотает все деньги на женщин и на выпивку, да помрет с голоду в какой-нибудь пустыне.
– Дядя не помрет, – Ингве зловеще захихикала. – Если будет надо, он сожрет этих задохликов, и как ни в чем ни бывало приползет на Эту с кучей новых удивительных сказок.
Из дома вышел скен, несущий тяжелый сундучок, окованный металлическими полосками.
– Пятьдесят сторхов и один умбр, – девушка передала Дисе увесистый кошелек с деньгами, и крепко ее обняла. – Когда тебе надоест общество этих мужланов, для тебя всегда найдется место в моем доме!
Дорогу к "Управе по делам наемников" голем нашел с такой легкостью, будто бы бывал там каждый день. Протиснувшись сквозь узкую щель между домами, он вывел компаньонов на небольшую площадь, над которой возвышалось облезлое шестиэтажное здание в авалорском стиле.
– Прости, меня Ниал, – пробормотал Элисед, который всю дорогу угрюмо плелся в хвосте процессии. – Мне следовало держать язык за зубами…
Верзила оглянулся и покачал головой.
– Ерунда, командир, – на его грозной физиономии появилась добродушная улыбка. – Просто помните, что я всегда буду рядом, чтобы плеснуть в вас вином, или дать пару подзатыльников, когда вы начнете выходить за рамки приличия!
Уши у Элиседа побагровели, и он втянул голову в плечи, словно ожидая очередной оплеухи.
– Я постараюсь об этом не забывать, – пробормотал он, уворачиваясь от группки чиновников, волокущих ворохи папок с веревочными завязками, и гремящих висящими на поясах чернильницами.
– Нам сюда? – Айс уставился на вывеску, на которой был изображен гарцующий на боевом коне рыцарь.
– Кирк, похоже, и здесь бывал, – Диса взяла юношу под руку. – Но на этот раз ему придется подождать снаружи.
С правой стороны от входа в здание находилась коновязь, у которой стояли два сонных жеребца. Лениво взмахивая хвостами, они отгоняли назойливых мух, а задними ногами месили гору свежего навоза.
– Замечательно! – восхитился Ниал, обходя коней стороной.
С левой стороны от входа, под распахнутым настежь окном, сквозь которое виднелась чья-то блестящая лысина, зачесанная редкими прядями, толпились големы – носильщики. На земле рядом с ними стояли потрепанные портшезы, и тяжелые сундуки, с массивными навесными замками.
Ухватившись за полированную медную ручку, Ниал распахнул двери, и сделал приглашающий жест.
– После вас, командир! Возьмем штурмом этот оплот бюрократии!
Унылый консьерж ловко прихлопнул муху длинной линейкой, покрытой чернилами, и присохшими трупиками насекомых.
– Зарегистрировать "компанию"? Это вам на второй этаж к гроссмейстеру Пиншо. Советую поторопиться, он может в любой момент отправиться на обед.